The Мечты. Минор для мажора

Будто бы желая удостовериться в том, что это она сама идиотка, опять принялась перелопачивать интернет в поисках всех возможных статей о Богдане Моджеевском. Не том мальчике, которого она знала когда-то, а о генеральном директоре «MODELITCorporation». И находила. Находила немало. Желтая пресса никогда не дремлет, особенно когда в ее лапы попадает мужчина, вроде Богдана. Богатый, красивый и холостой. Один из самых молодых и успешных бизнесменов в стране.

С начала его работы в корпорации ему приписывали романы с разными женщинами. Ловили то тут, то там с красотками – как местными, так и импортными. Модели, спортсменки, певицы, студентки. Всё ненадолго, всё однодневное. Но целая толпа, объединенная только единственным признаком, наличие которого подтверждала также и Алина Акаева, подзадержавшаяся уже на пару месяцев и первая из тех, кого он приводил на официальные мероприятия, – все эти бабы были очень красивы. Безумно красивы. И шикарно смотрелись рядом с ним.

И от осознания этого ей бы захлопнуть в конце концов крышку ноутбука и больше к теме Моджеевского не возвращаться никогда в жизни. Но вместо таких разумных действий она встала и подошла к зеркалу, внимательно разглядывая собственное отражение и критически подмечая все, что ей в себе не нравится. Смешно. В семнадцать лет Юльке и в голову не приходило думать об этом. Она была настолько уверена в собственной неотразимости, что метила в актрисы в выпускном классе. Встречаться с сыном олигарха и самым популярным парнем из соседней школы, в которой учились одни мажоры? Да вообще раз плюнуть! Подумаешь, чё такова-то?

А сейчас? Баба как баба, обыкновенная баба. Двадцать восемь лет на носу. Выглядит она, наверное, неплохо, даже моложе своего возраста, но вряд ли это надолго. Вокруг глаз уже наметилась сетка морщинок, едва заметная, но если присмотреться – вот она. В правом углу рта – тоже складка. Она слишком часто улыбалась девчонкой. В последние месяцы – наоборот слишком редко. Кожа чистая. Ресницы – ее особая гордость – их и красить не надо, чтобы визуально увеличить. Глаза в половину лица, но это от худобы, которая так не нравится ее мужу.

И правда… когда она на каблуках, то ростом едва ли не выше Димки. А ее фигура – отдельный разговор, который начинаться должен фразой «Давай тебе ко дню рождения грудь сделаем, третьего размера». Да при такой груди он следующим попросит задницу.

Юлька мрачно рассмеялась.

И устало растерла лицо. Она обычная. Не безнадежная, но всегда обычная. Можно макияжем что-то подчеркнуть. Можно прической что-то исправить. Но даже когда она наводит красоту, как на ту вечеринку, когда через долгие годы встретила Моджеевского, все равно проигрывает Алине. Практически по всем параметрам.

- Так какого черта ему надо? – спросила Юлька саму себя и вернулась к ноутбуку.

Писать в Кёльн. Владельцу запонок, выставившему их на продажу. Брать она намеревалась весь комплект, вместе с зажимом. Потому что, черт подери, они подходили Богдану как родные. Идеально дополнили бы его образ из того вечера… когда под локоть он держал Акаеву. А ее держал Димка. Держал, но, кажется, совершенно не удерживал.

И на работе супруг пропадал до обидного много, а вечерами, явившись, без конца сидел за ноутбуком и трындел по телефону, отчего Юлька чувствовала себя невыносимо одинокой. Как никогда в жизни. Корила себя за это. По сто раз объясняла себе, что нельзя обвинять человека в том, что он столько работает – ради них с сыном и работает.

А потом снова начинала блуждать по кругу, в котором то и дело натыкалась на Моджеевского, кричавшего ей вдогонку: «Лошадь пожалей!»

Будто бы он имел в виду что-то совсем другое.

Смешно. Она ведь на него не обиделась. И он на нее тоже. Разозлились, но не обиделись. Это абсолютно точно. И это – как раньше.

Вечером пятницы Димка сказал ей, что суббота у него снова занята, Жанна приезжает. И Юлька проглотила это даже почти с облегчением. Собственно, ей тоже было чем заняться. Потому на следующий день она подхватила Андрюшку, впихнула его в машину и поехала на другой конец города. В Гунинский особняк. К папе.

Не в секцию – та теперь по субботам исключалась, пока Богдан не раздуплится, что она изменила расписание всех своих дней. А к папе. Потому что сегодня там должна была находиться Женька. И потому что Стеша затеяла ремонт в кухне – нужно было покрасить кладовку. И что характерно, едва Юлька появилась на пороге, сама Стеша, обрадованно ей улыбнувшись, подхватила на руки Андрюшку, проворковала ему:

- Иди сюда, мой сладкий! – а потом снова посмотрела на «падчерицу» и объявила: - Фронт работ на кухне. А мы с Лизой забирать Сашку из музыкалки, потом в торговый центр. Твоего я тоже забираю, нечего им краской дышать.

И с этими словами выкрикнула в комнату:

- Лиза! Иди обуваться!

Кубарем выкатившаяся из недр квартиры Елизавета Романовна сначала кинулась на шею Юльке, а потом принялась скакать вокруг Стеши, пытаясь дотянуться до двоюродного брата.