The Lost

— Извините! В вашей деревне есть лавка?

Немолодая женщина возилась со стиркой и, услышав незнакомый голос, вздрогнула. Рядом стоял странно одетый молодой человек с коротким ёжиком на голове и повязкой на глазу. Она вытерла руки о фартук и указала на дом, из дымохода которого валил густой чёрный дым.

— Там лавка и кузня, — она говорила на общем языке. — А рядом корчма.

— Спасибо, — путник благодарно поклонился и направился в лавку.

В лавке стояли лёгкий запах серы и звон молота, за прилавком никого не оказалось. Юноша вошёл во второе помещение, где кузнец, покрытый потом с ног до головы, непрерывно бил молотом по раскалённой металлической заготовке. Рядом с открытым окном за столом сидела женщина и занималась чеканкой. Майли плечом облокотился на стену и стал терпеливо ждать. В памяти всплыли воспоминания, как старший брат ругался на младшего, когда тот отвлекал в самый неподходящий момент.

— Ингар, у нас посетитель! — женщина заметила постороннего и бросила свои дела, кузнец же продолжал работать с металлом. — Добрый день, меня зовут Кати, моего мужа — Ингар.

— Майли, — он кивнул в ответ. — Мне нужно воспользоваться услугами лавки.

— Тогда это ко мне. Ингар, это ко мне! — крикнула она мужу, но тот не реагировал. — Простите его, он очень сосредоточен. Пройдёмте к прилавку, — встав за стойку, женщина достала какую-то книгу. — Итак, что вы хотите?

— Продать некоторые травы, коих у меня много.

— Какие травы? — женщина быстренько достала потрёпанный справочник растений.

— Инзия, филис, архея, мандир, тирис, цуйнерия, кисфис, зеленка, — Майли выложил на стол ряд крупных кожаных мешочков, туго затянутых жилами. — Всё лечебные цветы и травы.

— Они все растут в глубоких джунглях! — Кати с удивлением поглядывала на мешочки и посетителя. — Подождите, — она достала весы. — Какую цену вы хотите за десять грамм каждого растения.

— По стандарту, — Майли не знал цен, оставалось надеяться на честность женщины.

— Хорошо, — обрадовалась Кати.

После многочисленных проверок, взвешиваний и расчётов Майли покинул лавку немного обеспеченным человеком. Теперь на руках две толстые серебряные пластинки и сорок тонких — сплав серебра с каким-то металлом. На одну тонкую можно очень сытно поесть, что он и намеревался сделать, направляясь в корчму.

К удивлению парня, почти все столы в корчме заняли деревенские мужики и другие разношёрстные люди, не похожие на здешних. У кого-то на поясе висели мечи и дубинки. Посетители посмотрели на прибывшего и как ни в чём не бывало вернулись к своей трапезе. Майли, жадно вдыхая запахи жареного мяса и выпечки, подошёл к столу, за которым сидел человек ростом с ребёнка, но лицо отчётливо говорило об обратном:

— Здесь можно присесть?

— Места хватает, можешь сесть, — холодно произнёс карлик, не отрывая взгляда от кружки с каким-то пойлом, — если не боишься проклятий.

— Каких ещё проклятий? — Майли спокойно сел напротив, но в этот же момент атмосфера в корчме изменилась, весь люд уставился на него. — Чего это с ними? — спокойным голосом спросил он карлика.

— Значит, нездешний? — серые, глубоко посаженные глаза рассматривали юношу. — Иначе бы с проклятым не сел. Мой внешний вид — проклятие.

— А ты сам как считаешь? — Майли обернулся к залу. — Можно еды, да посытнее и побольше! — взгляд остановился на женщине, которая стояла и игриво обслуживала мужиков за столиком неподалёку.

— Не знаю, — ответил карлик.

— Проклятия — это бред суеверий.

— Тогда почему я такой? — карлик осушил кружку.

— Я не доктор, а травник, — Майли пожал плечами. — Потому ответить не могу.

— Травник? Не шибко ты похож на травника, больше на наёмника смахиваешь.

— Я в глубоких джунглях травы собираю.

— Тогда похож.

— С вас тонкая пластинка, — женщина поставила большую тарелку и кружку с морсом.

Майли вдохнул аромат тушёного мяса с овощами и оценивающе посмотрел на размер блюда:

— Можно ещё две такие же порции! — он положил на стол три пластинки.

— Нира, и принеси ещё жгучей, — карлик вылил в кружку остатки из кувшина.

— Хорошо, — женщина кивнула юноше и, холодно посмотрев на карлика, развернулась, и удалилась.

— Тебя тут не жалуют, — Майли взял деревянную ложку и принялся за горячее.

— Таких, как меня, нигде не жалуют в Диких Землях. Даже в храме меня сторонятся.

— Даже в храме? — ответ сильно удивил. — Ведь все живые создания — это дети Великих.

— В храме говорят, что мои родители разгневали Великих, вот те и наказали их моим рождением.

— Почему не поехал в империю?

— Так караван стоит пять толстых пластин, если повезёт. В охрану меня не возьмут. А пустыню на своих коротких двоих пересекать, так лучше сразу сдохнуть, — карлик сделал несколько больших глотков с последующей отрыжкой.

— Пять пластин значит. И как часто караваны ходят? — Майли немного обрадовался.

— Четыре раза в год. Следующий через два-три месяца.

— А как далеко отсюда до Вищехи?

— Если пешком по дороге, то часов пять, — карлик начал нервно крутить пустую кружку в ожидании заказа.

— Твоё пойло, — кувшин стукнул о стол, женщина поставила две тарелки, и больше ничего не сказав, пошла к другим посетителям.