The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

По мере того как распространялась информация об успехе Сассунов и других магнатов, другие иностранные бизнесмены из Великобритании, США и Европы начали прибывать, чтобы воспользоваться этой новой возможностью.

Самое поразительное нововведение Дэвида Сассуна - создание школ Сассуна для ежегодного привлечения новых сотрудников в семейную фирму - также таило в себе опасность. По мере того как распространялись слухи о деньгах, которые можно было заработать в Китае, росли и амбиции бедных багдадцев, стекавшихся на работу к Сассунам. Сассуны чеканили деньги. Но у них были и конкуренты.

Рима Кадури узнала о школах Сассуна, когда ее семью постигла финансовая катастрофа. Она и ее муж, Салих, жили в Багдаде неплохо - не так богато, как их дальние родственники Сассуны, но, тем не менее, комфортно. Салих был "торговым фермером" - багдадский эквивалент торгового банкира. В сельской местности вокруг Багдада отары овец служили залогом при заключении деловых сделок. Кочевники следили за овцами, а Салих выступал в роли банкира и посредника, предоставляя кредит, а овцы служили залогом. У Кадури было семеро детей - шесть сыновей и дочь. Шестерых мальчиков они отдали в частную школу при парижской еврейской организации, где мальчики научились читать и писать на английском, иврите и французском языках. В 1876 году, когда его дети были еще подростками, Салих умер, оставив Риму содержать их в одиночку. Никто не был достаточно взрослым, чтобы взять на себя управление семейным бизнесом. Рима слышала, что Сассуны, открыв новые предприятия в Индии и Китае, предоставят обучение, стажировку и работу. Хотя мальчики были еще подростками, для них это была прекрасная возможность, ведь они могли посылать деньги обратно, чтобы поддержать свою овдовевшую мать. Сассуны, конечно, будут рады им. Их обучение бизнесу и языкам сделает их ценными. Их вера поможет им быть рядом. Рима решила отправить четырех своих сыновей в Индию, чтобы они работали на Сассунов. Самому младшему, Элли, было пятнадцать. Сассуны приняли его: родственник семьи из Багдада, переживающий трудные времена; подросток с деловым складом ума; должность обеспечена; благодарность и преданность гарантированы.

Путешествие Элли из Багдада и траектория его жизни не могли быть более непохожими на Дэвида Сассуна. Их отличало несколько факторов. Дэвиду было тридцать семь, когда он бежал из Багдада, он был мужем и отцом, наследником огромного состояния и готовился возглавить свою семью, еврейскую общину и бизнес, простиравшийся по всему Ближнему Востоку. Элли было пятнадцать лет. Он говорил по-английски и по-французски, но у него не было связей и контактов Сассунов, а также уважения и почтения, которыми они пользовались. Элли должен был вырасти в Китае и там же сделать свой самый важный выбор в бизнесе и семье. В отличие от Сассунов, которые несли мантию успеха и авторитета с собой от Багдада до Бомбея и Шанхая, Элли был человеком, сделавшим себя сам, с той неуверенностью в себе, которую многие self-made men скрывают. Если Дэвид чувствовал себя чужаком, то положение Элли было еще более шатким. Оказавшись в Китае, Элли пришлось создавать альянсы и связи с другими иммигрантами и китайцами. Его решительность и ловкость произвели впечатление на многих китайцев, которые увидели в его голоде и борьбе с британским истеблишментом часть своей собственной борьбы и стремлений. Он свяжет судьбу своей семьи с Китаем и, работая в тени Сассунов, будет подниматься, пока однажды его семья не превзойдет их.

После недолгого пребывания в Бомбее, где он проходил практику в школе Сассуна и изучал основы торговли джутом, кофе и текстилем, Элли получил работу клерка в Гонконге, работая на Э. Д. Сассуна - все еще новое предприятие, основанное отступником Элиасом, который порвал с семьей и ушел в самостоятельную жизнь. Сначала Элли пришлось получить "пропуск" - проездной документ, который позволял ему путешествовать по Британской империи, Индии и Китаю. Он прибыл в Гонконг 20 мая 1880 года и отчитался перед Э. Сассуна в оживленной штаб-квартире на набережной. К 1880 году - почти через четыре десятилетия после Первой опиумной войны, когда британская власть прочно укрепилась в Гонконге и Международном поселении Шанхай - Гонконг кипел амбициями. Штаб-квартира Сассунов выходила на оживленную набережную; семья уже входила в число ведущих торговцев города. Элли получал жалованье в тридцать семь рупий в месяц, половину которого он отсылал матери в Багдад.

Элли хорошо училась, и вскоре ее отправили на север, в небольшие портовые города с заставами Сассунов вдоль китайского побережья, и в итоге она оказалась в небольшом поселке Вэйхайвэй, в трех днях плавания от Шанхая, где у Сассунов был склад. В восемнадцать лет Элли переехала в большой дом с садом, видом на гавань и должностью "Клерк номер три". Далее ее ждала прибыльная должность в Шанхае.