The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

Тем не менее, интересы Сассунов и их союзников в Лондоне объединились, чтобы торговля опиумом продолжала процветать. В 1891 году британский парламент под давлением общественности принял закон о прекращении торговли. Используя свои политические и социальные связи, Сассуны смогли отсрочить его реализацию. В 1906 году парламент принял еще один закон, запрещающий продажу опиума в Китае. "Мы понесем огромные убытки, и к кому нам обращаться за компенсацией?" - писал представитель Сассунов. "Наши потери ежедневно увеличивается. Мы, британские купцы, имеем право на поддержку нашего правительства в законном ведении нашей торговли". Продажа опиума продолжалась. В 1909 году в Шанхае была созвана международная конференция по запрету опиума. Три года спустя десятки стран, включая США, подписали международное соглашение о запрете торговли опиумом. Представители двух компаний Sassoon совместно писали, что запрет приведет к "огромным убыткам". Тем не менее, запрет вступил в силу. "Теперь запрет стал свершившимся фактом", - сокрушались Сассуны. "Обращение с опиумом стало "уголовным преступлением".

Взгляд Сассунов на торговлю опиумом в самом благоприятном свете совпадал с тем, который впоследствии заняли предприниматели, торгующие табаком и алкоголем. Они знали о его вредных последствиях, но их задачей было зарабатывать деньги, а не запрещать пороки. Опиум был легальным. Британское правительство в Индии облагало его налогами. Китайские бизнесмены сотрудничали с Сассунами для его распространения.

Однако стремление Сассунов торговать опиумом и десятилетиями противостоять попыткам запретить его отражало расизм, лежавший в основе колониального взгляда на Китай. Читая письма Сассунов об опиуме, трудно избавиться от убеждения, что Сассуны, как и другие британские купцы и чиновники, относились к китайцам снисходительно и поэтому дистанцировались от разрушительных последствий опиумной зависимости. Сассуны сами избегали наркотика, и они, как и многие англичане в Шанхае, ругали и упрекали всех западных людей, которых видели употребляющими его, особенно если те приобретали бледно-желтый цвет наркомана.

Миллионы китайцев страдали от последствий опиумной зависимости, а широкое распространение опиума в сочетании с множеством других факторов ослабило способность императора ответить на вторжения Запада. Один китайский поэт оплакивал след опиума от цветущего красного мака в индийской пустыне до зеленого дыма, витавшего над курильщиками опиума:

 

Жаркие индийские пустыни выдыхают ядовитые миазмы, жарят червей из песчаного золота;

Черные вороны срывают плоть с костей трупов, клюют жир, с которого капает кровь;

В связи с этим распускаются кроваво-красные маки,

 

они превращаются в пасту тоски.

Зеленоватый дым появляется, когда пасту размалывают на куски, он вытягивает золото и деньги из страны.

Жизнеспособность района исчезает с каждым днем...

 

После того как опиум был запрещен, Сассуны вложили свои деньги в недвижимость и фабрики, сколотив еще большее состояние. Придя к власти в 1949 году, коммунисты конфисковали деловую документацию компаний Сассуна в Шанхае. В 1980-х годах китайское правительство разрешило двум китайским экономистам провести детальное расследование и учет многочисленных активов Сассунов за столетие их бизнеса. Китайцы обнаружили, что прибыль от продажи опиума принесла Сассунам 140 миллионов "лианов" (общее название китайской валюты XIX века) - эквивалент 2,7 миллиарда долларов в долларах 2018 года. Затем они вложили эти деньги в шанхайскую недвижимость, акции и компании, чтобы увеличить свою прибыль более чем в два раза, до эквивалента 5,6 миллиарда долларов. Как заметил французский писатель Оноре де Бальзак, размышляя о таких баронах-разбойниках XIX века, как Сассуны: за каждым большим состоянием скрывается преступление.

 

Лаура и Элли Кадори

 

 

3.

Лаура и Элли

 

Всего за одно поколение Дэвид Сассун и его сыновья прошли путь от беженцев, бежавших из Багдада, до вершины британского бизнеса и общества. Они заседали в законодательном собрании колониальной Индии.

I

и консультировали британское колониальное правительство. Они общались с королем в своих домах и навещали его в Виндзорском замке. Они были первооткрывателями многих инструментов современного капитализма и применяли их безжалостно, внедряя пароходы, телеграф и современные банки. В их лондонской штаб-квартире был целый этаж переводчиков, которые переводили коносаменты, контракты, страховые полисы и деловые запросы, поступавшие на иврите, арабском, персидском, китайском и хиндустани. Вынужденный открыть Шанхай для иностранных торговцев, китайский император надеялся ограничить их влияние и в конце концов вытеснить их. Вместо этого Сассуны продолжали расширяться и начали менять Китай и представления китайцев о бизнесе. "Имя Сассуна в Европе известно меньше, чем имя Ротшильда, - пишет новая шанхайская англоязычная газета The North-China Herald, написанный в 1881 году, но среди китайских купцов, "Это имя, с которым можно колдовать".