– Как, такие же, Виктор? – перебил тот. – Я вот, джинсы ношу с другим чувством – наноситься не могу. В студентах бредил. По ним в шестьдесят безошибочно комплексы определить можно. Прошлые. А этим – просто удобные штаны. Как и роли, как и книги!
– Не спорь ты с «базаровыми»! Сейчас – пике, а завтра… Всё пойдет по кругу, зря тратишься.
– Да что сериалы! – собеседник не слышал. – А про ясновидящих?! Колдунов и магов! Они и есть – главная причина нездоровья общества, причина психосоматических расстройств человеческого «материала». Именно так «новомодные» называют нас! Не с экрана, конечно. Причем обнаглели – бога через слово поминают! Ты присмотрись на улице – каждый третий с ненормальным взглядом. Люди привыкли верить напечатанному или сказанному. Не допускают, что просто шоу. Но, о чем бы ни шел разговор в шоу, я повторю – это всегда разговор о деньгах. Прямых и закулисных. К примеру, чтоб «угадать» всё о «пациенте» – платят медсестре за медицинскую карточку. Банальный обман. И начинают мерещиться жертвам обмана всякие тени за окнами, всякие странности на кухне, мимо которых бы прошел, будь нормальным.
– Слушай, и это тебя трогает? – Виктор Викторович попытался успокоить друга. – У нас другая задача…
– Другая?! – перебил тот. – Увольте, милейший! Мы соучастники! – указательный палец хозяина уперся в собеседника.
Он встал.
– Не заметил, каким частым стало употребление слова «суррогаты»?
– Отчего же… Некое развитие термина «субкультура» коснулось и моего уха, – попыталось отшутиться «кресло».
– Иронизируешь? Хорошо бы мне твой оптимизм… всегда завидовал… – Метелица вздохнул. – Но к субкультуре теперь добавили биологическую составляющую.
– Ты имеешь в виду суррогатных матерей?
– Именно.
Борис Семенович снова заходил по комнате:
– Разговоры о «добровольности» не более чем обман себя и людей. Факт разлучения настоящей матери с ребенком нельзя, подчеркиваю, нельзя!., связывать с причинами такого разлучения. Оправдывать якобы благими и прочими мотивами: «Ведь рождается ребенок! – восклицают «оправдатели», – к контракту не принуждали!»… и дальше по лживой дорожке. Это всё равно, что говорить подростку – красть нельзя и, разложив после этого на мебели деньги, уйти из дому, толкая его на проступок. В эксперименте нет честности – добавлен элемент соблазна. Так и с суррогатной матерью – женщине, нуждающейся, предлагается соблазн – компенсация нужды. В совершенно «благообразных» и «цивилизованных» формах. Но помните! Договор заключают просто с человеком, а забирают уже у матери! И здесь слова «забирают» и «отнимают» – близнецы-братья. Вряд ли в разумной голове промелькнет слово – «отдает». Ведь «отдающие» скованы бесчеловечностью условий контракта! Приперты! Кстати, вторая сторона – вольна поступать, как хочет. Не понравится – отдать в детдом, передать кому-то в усыновление, наконец, просто отказаться. Чуешь, в какой товар превратили? И кого?!
«Засвеченные» герои таких историй заботятся о резонансе. Десятки известных людей бросаются на защиту «святого» и опять кричат: «Появляется ребенок!» – о котором меньше всего думают в своем безумном богоборчестве. Лишая материнства и лицемерно поминая Всевышнего при этом! Мол, без воли божьей ничего на свете не происходит! Хорошо, если просто не читали Библию… заблуждались, а если осознанно? Тогда следующий шаг – оправдание педофилов, насильников, палачей концлагерей – тех, что забивали газовые камеры такими же детьми. Предмет дискуссии один. Повернется ли язык там сказать: по воле неба! Или поймут, что попались?
Он прошелся вдоль окна туда и обратно.
– Нет. Не на всё воля Его. Уступил часть полномочий Творец человеку. Попустил свободный выбор! Да пользуются дураки. Для демонстрации этого качества простор – от газовых камер и «Хиросим» до суррогатных матерей и цветных ориентаций!
Метелица сбросил халат на стул и остался в рубашке.
– А толкнув на преступление женщину, брызгая слюной, убеждать общество, что та «добровольно» подписала все бумаги? Это как? Умысел? Расчет? Или неспособность пораскинуть умом? Подписывает – не мать! Я бы сам зарубил им на носу пометку. Всё, как и везде сейчас… в игре слов, в ловком обмане. А раз так, то весь мир погружен в суррогатную пучину. Мы живем в ней. Дышим, впитываем. Разве не так?! Чего молчишь?!
– Да пока возражения касаются только эмоций, господин трибун. Хорошо бы… – но закончить мужчина не успел.