Тевтонский орден

Конечно, Гогенцоллерны шли по следам Асканиев, сами вовсе того не подозревая: Фридрих II не знает их истории и говорит о них с презрением. Это упорное следование одним и тем же традициям объясняется просто упорным существованием все тех же нужд. Оставим в стороне все разглагольствование о германской и христианской миссии Пруссии и формулируем все выше сказанное в нескольких строках, могущих служить введением в философию прусской истории.

Бранденбургское государство возникло на границе Германии, где шла борьба двух враждебных друг другу племен; его происхождение, таким образом, чисто-военное. На этой границе могло, конечно, вырасти и какое-нибудь другое немецкое государство: обстоятельства, поднявшие так высоко марку на развалинах ее соперников, не заключают в себе ничего рокового или неизбежного. Напротив того, лучшей ее защитой от бурь, вроде той, которая разбила вдребезги саксонское герцогство, служила именно ее незначительность, и ее маркграфы были так дерзко предприимчивы именно по своей бедности. Обыкновенно историк, изучая причины успехов какого-нибудь государства, находит их прежде всего и главным образом в счастливом стратегическом положении страны, удобном для защиты и нападение, и в плодородии почвы, дающей богатство. Здесь все наоборот: неблагодарная почва скудно вознаграждает упорный труд, природа вовсе не позаботилась о защите этой страны, и к довершению бед исторические обстоятельства порождали врагов со всех сторон; но именно эти-то невыгодные условия и послужили основанием величия Бранденбурга.

Чтобы жить и расти в таких трудных условиях, государству необходимы были порядок, иерархия и дисциплина, и марка сумела добиться всего этого. Когда учреждения зарождаются самопроизвольно, то в них никогда нельзя искать строгого порядка; когда же их устанавливают, то дело не может обойтись без более или менее ясно осознанного плана; а маркграфы, перейдя Эльбу, очутились на нетронутой почве и свободны были устраиваться, как хотели, на полной свободе. Они устроились гораздо лучше, чем это тогда обыкновенно делалось, и хотя дух и обычаи того времени не остались без влияния на их создание и кое в чем причинили ему ущерб, но главные его части устояли, и маркграфы навсегда остались там хозяевами.

Лежа посредине германско-славянской равнины по обоим берегам Эльбы, Бранденбург ничем не защищен от нападений, но зато ничем и не стеснен. Простая забота о своей безопасности заставляет его стремиться к расширению. Так как ему нельзя подвигаться в сторону Германии, где все занято, то он подается на восток, увеличиваясь насчет мелких и разоренных славянских княжеств. Растягиваясь по равнине от гор до моря, он ничем не защищает своих флангов, но маркграфы не могут действовать иначе: как прибрежные владельцы, они необходимо должны стремиться овладеть всем течением реки. Поднимаясь по ней, они, наконец, достигают высот, так как их приобретение в Лузации и Мейссене, в нынешней Саксонии, переносят границы марки к горам Богемии. Одно время они даже чуть-чуть было не затронули Силезию; за четыре дня до своей смерти Вальдемар вынудил у герцога глогауского обещание уступить ему Швибус, Члухов и Кросно. С другой стороны, они несколько раз доходили до моря: несколько времени они владели Данцигом и пробовали захватить Стральзунд. Не оставаясь ни минуты в покое, покупая все, что продажно, и захватывая все, что плохо лежит, они являются предтечами Гогенцоллернов, которые пойдут их же путями, но только гораздо далее.