Читаем Тетрадь первая полностью

Исток моего доверия к Вам — самооткрытый Вами Добровольческий Марш [195] в Ремесле и то (не знаю что), что Вы мне — один из всех людей — сейчас в письмах даете.

* * *

Хорошо именно, что Вам 20 л., а мне 30 л. Если бы я была на 10 лет старше, я не говорила бы о материнстве. (NB! — о бабушкинстве!)

* * *

А хотите — 10 л. и 20 л.? Прежде чем говорить нет, взвесьте. Проследите внимательно вопрос, он менее добр и прост чем кажется.

* * *

Что совершает события между нами, никогда вместе ни одной секунды не бывшими? Какое восхитительное доказательство со-бытия!

* * *

Человечески любить мы можем иногда десятерых за-раз, любовно — много — двух. Нечеловечески — всегда одного.

* * *

Отрывки:

Психеи неподсудной.

* * *

Будьте живы и лживы, — живите жизнь!

Обыгрывайте Психею!

* * *

       Круг

Сих неприсваивающих рук…

* * *

(Раковина — 31-го июля 1923 г.)

* * *

    …солью

Моря и крóви…

* * *

Так в ненавистный дом —

Улица тащится

* * *

Так о своем, родном

Грезит приказчица,

Так в ненавистный дом —

Улица тащится

* * *

Ужас заочности…

Так из песочницы

Тихо течет песок.

* * *

Это — заочности

Взгляд — из последних глаз!

* * *

Разминовение минут

* * *

Из Валтазарова зала зла

Я тебя вызвала и взяла —

В зори…

* * *

Тише — утешу

* * *

В самую душу тебе шумя…

* * *

    Солью

Моря, и кровью —

* * *

Как в детства глухие года

[…]

Когда города

Обрушиваются на нас

Глухими дверьми

И слепостью стен фабричных,

В те первые дни

Отчаяний заграничных…

Подъездов, застав…

* * *

Когда новостей

    не хочешь

* * *

Смысл: так подъезжаю к — любви? смерти? старости?

* * *

NB! Я не хочу ставить между Вами и мной — своего отношения которое — рано или поздно мне Вас заслонит (NB! своей оценки, которая — рано или поздно — мне Вас откроет). Поэтому не посылайте — своих стихов, для них еще рано.

* * *

арий

* * *

(Кастальскому току [196] — 4-го нов<ого> авг<уста> 1923 г. В глубокий час души, В глубокий — ночи [197] — 8-го нов<ого> авг<уста> 1923 г.)

* * *

Минута: варианты:

* * *

Минута: минущая: минешь!

Не выманишь из рощи Муз!

Семидесяти кож змеиных —

Минутностями не смущусь

* * *

Шестидесяти сроков мнимых

Секундностями…

* * *

Минута: минущая: минешь!

Акулам в люк!

Да будет выброшено ныне ж

Что завтра б — вырвано из рук.

* * *

Глаза перерастают жизнь,

Куст обгоняет лес.

* * *

Час без путей, но и без пут —

Час…

* * *

Так писем не ждут [198] — 11-го авг<уста> 1923 г.

Минута — 12-го авг<уста> 1923 г.

* * *

Есть час Души [199]: варианты:

С глаз — все завесы! Знай — гроза —

Душа! Грозы же час —

Час запахов. В тот час глаза

Растут и царства в нас

* * *

С глаз — все завесы! Все пуды

С подошв! Все звёзды — в пруд!

Час запахов. В тот час сады,

Растут, глаза растут.

* * *

Есть час Души — 14-го нов<ого> авг<уста> 1923 г.

* * *

Дошли ли до Вас мои письма от 26-го и 28-го июля, последнее, согласно Вашей просьбе, по старому адр<есу>. Никогда бы не решилась тревожить Вас в Вашем молчании, если бы не страх совершить несправедливость, приписав Вашей сознательной воле то, что м. б. объясняется своеволием почты. Вкратце: я писала Вам дважды и ни на одно из писем ответа не получила. Последнее что я от Вас имела — открытка с просьбой писать по старому адресу. (Ровно три недели назад.)

Если мои письма дошли — всякие объяснения Вашего молчания — излишни. Равно как всякие Ваши дальнейшие заботы о моих земных делах, с благодарностью, отклонены. Мне останется только просить у Вас прощения за ошибку дверью, что — наперед и наугад — в этих строках и делаю.

Итак, жду только «да» или «нет». Это из всех слов, в конце концов, всё-таки самые содержательные.

МЦ.

Адр<ес мой до 1-го окт<ября> прежний, дальше — не знаю, ибо переезжаю.

P. S. Был у Вас от меня с оказией около 30-го июля один человек, но ничего, кроме пустоты и извёстки в Вашей квартире, не нашел. — «Там давно никто не живет».

* * *

(Приписка чернилом:)

Не скрою от Вас — и в этом м. б. мое предельное великодушие — что Вы одна из моих горчайших и жесточайших обид за жизнь.

* * *

Между нами клинок двуострый [200] (Б. П.) — варианты:

1. Но бывает такая примесь

  Прерий в ветре и бездны в губ

  Дуновении

2. Но бывает такая примесь

  Прерий в ветре, такая вслух

  Тайна сказана. Меч, храни нас

  От бессмертных душ наших двух!

Двух? Но это тела — по счету!

* * *

Двух? Но если

    — двое сказать — кто смог?

Нет, от нашей | единой крови,

           этой |

От которой — потек клинок!

* * *

                        магнолий |

Губы — что! Лепестки из боли |

         —

Нет, от нашей единой воли,

От которой — потек клинок!

* * *

Боль и сласть — равенства знак

* * *

Но бывает такая примесь

Прерий в ветре и бездны в губ

Дуновении… В рай не примут?

Так в аду — даром сожгут!

* * *

Но бывает такая примесь

Прерий в ветре и бездны в губ

Дуновении…        ринусь

Как пловец — в черную глубь!

* * *

     Меч, храни нас

От беды — пущей меча!

* * *

Слушай (вот уж шепчу) срываясь

С неба (вот уж к плечу) звезда

В море падает… Острова есть

* * *

(Кончено 18-го авг<уста> 1923 г.)

* * *

Любовь, любовь,

Вселенская ересь двух!

* * *

Гудят провода,

На них воробьи —

Как воры…

* * *

Руками держи

Любовь свою, мни

Тискай!

Правами вяжи!

Глазами вражды, сыска

Гляди — На груди

* * *

Курьерская гарь

К большим городам —

Не к вам мы!

Я думала встарь

Что — по проводам

Телеграммы

Идут: по струне

Спешащий лоскут:

Перейти на страницу:

Все книги серии Сводные тетради

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии