Тест на профпригодность

Однако на первом месте среди причин гибели убийц всё же не прорастание. Смерть грибницы всегда сопровождается быстрым разложением с такой бурной химической реакцией, что потушить факел невозможно и под водой. Удар ножом в грудь проросшего равносилен аутодафе. Выстрел с близкого расстояния – гарантия шрапнельной травмы тысячей раскалённых ошмётков. А пробитый мешок с мицелием у зрелого спорангия повлечёт взрыв мощностью равноценного по весу уранового заряда и с таким же радиационным эффектом.

По этой причине, а вовсе не из опасений за свою жизнь, спорангий всегда передвигался в сопровождении охраны из слуг-проросших и обычных людских солдат. Те и другие несли службу с одинаковым рвением, ведь гибель спорангия на космическом корабле, даже случайная, означала немедленную смерть всего экипажа.

Автомат с едой наконец-то звякнул в третий раз, отдавая последний заказ. Димка старался даже дышать потише, но лёгкие под действием адреналина предательски сокращались всё активнее. Механики, по счастью, не собирались задерживаться.

– Ну а если найдут, что делать будут?

– Ничего. Тихо подойдут и прямо на месте выпотрошат.

Димка подавился воздухом, едва не раскашлялся.

– Всю информацию из памяти снимут, скрутят навигацию, электронику – в общем, всё самое ценное. Может, там в трюмах что-то осталось?

– А если спорангий узнает?

– Тогда завлаб пойдёт на удобрения. Поэтому даже ему не говорят ничего, всё втихаря, без докладов. Может быть вообще не челнок отправят, а старый реактивный катер, что на дальнем причале. Только с дронами, без экипажа, они и сами снимут всё, что можно по-быстрому отвинтить. Так-то ведь, когда большой челнок заводится, спорангий это чует, а ракетные рейсы его почему-то…

Мужчины отошли уже достаточно далеко и слов уже невозможно было разобрать. Димка сполз по стене, уселся на корточки и нервно захихикал. Ну и дурак! Решил, что речь о нём, что это его повсюду ищут, чтобы тихо выпотрошить. А механики всего-то планировали втайне от спорангия ограбить старый корабль. Иногда остатки довоенного флота оказывались достаточно близко, чтобы провернуть подобное, но спорангий был категорически против. Почему? Бог его знает, спорангий не отвечает на вопросы, если не хочет, и не поясняет своих решений, считая их логику очевидно разумеющейся.

Димка убедился, что поблизости больше никого нет, выполз из укрытия, отряхнул штаны. Дальний причал, о котором шла речь в разговоре, находился совсем рядом. Если там стоит старый катер, снятый с обслуживания, то персонала поблизости быть не должно. Зато терминалы шестой лаборатории можно найти, их наверняка поленились отключить. Никто не помешает сделать несколько запросов, пользуясь допуском Кильдея. Поступающие отсюда, они не вызовут подозрений, даже если кто-то станет вручную проверять реестры.

7.

«Тритон» и «Ниуга». Всего два места, где могут скрываться ответы на его вопросы. Сухогруз «Тритон», реестровый номер СФС-445, и среднетоннажный грузопассажирский челнок «Ниуга» СФС-918. Оба выполняли регулярные рейсы между станцией и колониями системы Z, в том числе несколько раз доставляли заказы на экзопланету Заказник, вторую от звезды.

Всего кораблей, когда-либо загружавших смарагдовую зелень, было пять, но «Люголь» три года как переведён в другую систему, красавец «Жираф» уже около двух лет считается пропавшим без вести и условно погибшим, а «Рудый» девять месяцев назад нарвался на струю космического мусора, да так неудачно, что оказалось легче распилить на запчасти, чем заштопать. Что случилось с экипажами, Димка не выяснил, потому что допуска Кильдея для этого не хватало. Доступ к спискам личного состава имели только завлабы и некоторые службы БЧ-1. Тьфу ты, первой лаборатории, к которой приписан весь командный состав. Ах да, и ещё спорангий, разумеется.

Тем не менее, полученная в шестой скудная информация укладывалась в ту достаточно интересную и пугающую гипотезу, которая зародилась у Димки в голове после изучения архива у себя, в седьмой. Там он хотел выяснить имена своих предшественников, исполнителей прошлых заявок с Заказника, чтобы встретиться с ними, расспросить о поставках смарагдовой зелени, о каких-нибудь особенностях или странностях. И сразу же нашёл странность – единственную и ошеломительную.

Никто из офицеров, работавших в седьмой до него, не был доступен для разговора. Каждый, чьим именем визировались отчёты, упоминался в архивах не более шести-семи месяцев подряд. Затем подпись менялась на новую, и судя по званию, проекты с Заказника передавались каждый раз молодым, не слишком опытным сотрудникам, иной раз даже лейтенантам первого года службы. Чьи фамилии после трёх-четырёх поставок тоже пропадали из документации.

Димка перенастраивал фильтры так и сяк, поиск по проектам не давал больше ничего нового. Без допуска к личным делам невозможно выяснить, куда перевели этих сотрудников, а тем более – почему. Конечно, кроме отчётов о проектах была ещё чёртова пропасть заявок на получение сырья и накладных об отгрузке готовой продукции, но какой смысл рыться в этом болоте? Впрочем…