Я коснулся пластыря – лучше бы разбился насмерть, честное слово…
– Пустяки.
– Нам надо поговорить, – одновременно выпалили мы оба.
– Прости, – добавил я. – Пройдем в гостиную.
– Я… Я отпустила Тамару Ивановну. Не то, чтобы я имела право это делать, но она чувствовала себя плохо после всего, и давление…
– Все в порядке, – я отошел к бару и плеснул себе виски.
– Прости… – она сцепила руки замком. – А можно… Можно мне тоже?
– Виски? – удивился я.
– Да. Пожалуйста.
Я плеснул и ей немного на дно, протянул стакан, и она опрокинула его залпом. Судорожно втянула воздух, прослезилась. И решительно посмотрела на меня.
– Я должна уйти, Кирилл.
– Ну, иди… – я дернул плечом.
– Нет, ты не понял. Я должна уехать отсюда. Навсегда. Ради детей, мы… Мы больше никогда не должны видеться.
Она озвучила то, что я сам собирался ей сказать минуту назад. Но вот слова повисли в воздухе, я посмотрел на нее… И понял, что не готов ее отпустить. Чтобы там ни было, не готов.
Только не сейчас.
Глава 28
Лена
Я сама не поняла, как мне удалось это сказать. Я думала, что не смогу. Весь день, пока Кирилла не было, я ходила по пустому дому, и понимала, что не должна сидеть, сложа руки. Исправить все это.
Я приняла решение – единственно верное в этой ситуации. Смотреть, как страдают из-за меня невинные дети? Как Ирина заживо закапывает Кирилла? Мучает его, чтобы отомстить? Нет, такой вариант развития событий не для меня. Я решила уехать, найти Ирину. Встать перед ней на колени, сделать все, что она захочет. Пообещать, что больше никогда не увижусь с детьми и с Кириллом. Что не стану лезть на ее территорию – кажется, так она выразилась. Пусть наслаждается моим унижением – ей станет легче, и она сдастся. Ее ждет красивая жизнь в Европе, богатые кавалеры… Она уступит, я не сомневалась.
– Повтори, что ты сказала, – тихо попросил Кирилл.
– Я должна уехать.
Каким-то чудом мне удалось не заплакать: глаза были сухими, голос не дрожал. Возможно, за день жидкость во мне элементарно закончилась.
– Почему? – он поставил виски и подошел ближе.
– Ты знаешь, почему. Это все не…
– Неправильно? – договорил он за меня и невесело улыбнулся. – Думаешь, я не повторял это себе тысячу раз? Не говорил, что ты слишком молодая, что я не должен портить тебе жизнь? И вешать на тебя свои проблемы?…
– Но я не…
– Перестань, мы оба это знаем, – он раздраженно провел рукой по волосам. – Я тоже думаю, что ты должна уйти. И я собирался это сказать, перед тем, как зашел в дом.
– Так в чем проблема? – с вызовом спросила я. – Я уже собрала вещи.
Слышать это от него было больнее, чем я могла себе представить.
Он посмотрел на меня долгим, глубоким взглядом, будто стараясь отыскать в моих глазах что-то очень важное.
– Я не могу, – тихо признался он.
– Что именно?
– Я не могу сейчас остаться один. Не могу потерять еще и тебя…
– Кирилл… – умоляюще выдохнула я и положила руку ему на грудь.
Неужели он не видит, что делает хуже нам обоим?
– Прости… – он взял мое лицо в свои ладони и наклонился ближе.
– За что?
– За это, – шепнул он и прижался к моим губам.
Это был поцелуй-мольба, поцелуй-отчаяние. И я не могла не ответить ему. Он нуждался во мне так же, как и я в нем, и только разделив боль на двоих мы могли пережить этот день.
Его губы стали жадными, требовательными, руки крепче прижимали меня к себе. Я пила его поцелуи, как человек, который мучился без воды трое суток. Доводы разума перестали существовать, все тело захлестнуло волной неутолимой жажды, дрожи… Я не знаю, что это было. И как назвать это чувство. Это не было обычным желанием или страстью. И уж тем более похотью. Мне нужно было слиться с этим мужчиной, стать одним целым, дать ему свою поддержку, защиту – и в ответ получить его тепло.
Пальцы лихорадочно шарили по его телу, впивались в плечи, скользили по спине, терзая рубашку… Не сдержав гортанного стона, когда его поцелуи спустились на шею, и ниже, я дернула ткань. Пуговица отлетела, со стуком упала куда-то на пол, и я принялась расстегивать дальше. Торопливо, будто от этого зависела вся моя жизнь.
– Лена… – его дыхание щекотало ключицы, обжигало грудь. – Лена… Я не смогу… Остановиться… Скажи сейчас, если…
– Нет.
– Нет? – затуманенный взгляд вернулся к моим глазам.
– Нет, я не хочу, чтобы ты останавливался. Пожалуйста, Кирилл. Будь со мной…
Он сжал меня в объятиях так крепко, что на долю секунды стало больно – но я с радостью встретила эту боль. Я снова чувствовала себя живой. И я никогда в жизни еще ничего не хотела так сильно, как его объятий.
Он бережно опустил меня на диван, стянул шорты, раздел, ощупывая каждый миллиметр кожи жадным взглядом. Я хотела его – и он это видел. Не мог не видеть, мое тело кричало о желании принадлежать ему. Сейчас. Сию секунду. Немедленно.