test

Зайцев всё ещё по инерции вращал себя на офисном кресле, опутанный спрутом-ужасом пред тем таинственным, кто говорил Таинственным голосом. Зажатая у него в кулаке телефонная трубка испускала жалобные гудки.

«Нет, – решил для себя Зайцев. – Не поеду я ни на какой вокзал, не стану больше слушаться их, а займусь-ка, лучше распутыванием своих «глухарей». Авось оставят меня в прокуратуре, и начну я честную жизнь, свободную от Таинственных Голосов и их нечестный игр!».

Весь рабочий день Сергей Петрович Зайцев честно и со стремлением к ускользающей истине пытался расследовать серию ограблений, которую совершил на улице Антипова неизвестный, вооружённый ножом грабитель. До самого вечера Зайцев занимался тем, что опрашивал потерпевших, составлял фоторобот и искал свидетелей. Свидетели попадались разные: одни боялись неизвестно чего и отказывались говорить. Вторые пытались урвать некую награду за бдительность, и несли ахинею, которую сами же и выдумали, лишь бы только дать хоть какие-нибудь показания. А один даже сказал, что грабитель, будто бы, являлся негром, и одет был в жёлтую куртку…

Да, работать в большом городе куда труднее, чем в маленькой деревушке! В конце дня голова Зайцева гудела, словно медный таз, в который ударил Мойдодыр. Бедняга не мог более воспринимать человеческую речь, а слышал только бессвязный ничего не значащий гул. Выпроводив всех свидетелей, Зайцев подшил в папку все составленные за сегодняшний «жаркий денёк» протоколы и отправился домой.

Поставив в гараж свой «Опель», он снова-таки даже и не подумал «проведать» «погибший» джип Семенова, а опустил роллет и удалился, чавкая ботинками по бурой мокрой слякоти. Мозги в голове продолжали жалобно гудеть и просить тайм-аут. Поэтому, придя домой, Зайцев даже не стал есть, а опрокинулся поперёк дивана и провалился в сонное царство.

Зайцев проснулся в десять часов вечера, и разбудил его Таинственный Голос. Только раздавался он теперь не в телефонной трубке, а в его собственной голове.

- Пора! – скомандовал Таинственный Голос Зайцеву, и Зайцев послушно разлепил глаза и поднялся с мягкого ленивого дивана с чётким осознанием того, что ему необходимо куда-то ехать.

Зайцев выволок из-под дивана чемодан и начал собирать вещи. Он двигался методично, и точно, словно какой-то робот, которым управляют с помощью дистанционного пульта. Зайцев не скомкал ни одной вещи – он всё сложил аккуратно, словно бы нёс на продажу, и чемодан у него закрылся легко.

После того, как вещи заняли «походные» места в чемодане, Зайцев избавился от милицейской формы, водворил её в опустевший шкаф и ушёл на кухню. На кухне он принялся готовить: варить овсянку. Когда она сварилась – Зайцев не спеша съел всё, что положил на тарелку и помыл посуду. И это при том, что Сергей Петрович Зайцев овсяную кашу ещё в детстве вместо того, чтобы съедать, выливал за диван, или из окошка, когда мама уходила из комнаты. Едва настенные часы сообщили, что до полуночи осталось полчаса, Зайцев надел пальто, взял чемодан и покинул свою новую, большую и дорогую квартиру. Выйдя из сухого подъезда в сырую ночь, он направился прямиком к гаражам. А через минуту уже мчался по ночному шоссе, рассекая фарами мглу, и торопился на вокзал.

Впереди показался мост и сверкающий в свете городских огней древний медленный Кальмиус. Зайцев крепко держал руль и, не моргая, глядел на дорогу, объезжая попадавшиеся на пути лужи и остатки гололёда. Вдруг, откуда ни возьмись, из темноты заросшей старыми ивами набережной выпрыгнул джип. Незнакомец пронёсся перед «Опелем» Зайцева, в нескольких сантиметрах от его капота, а потом вдруг застопорился посреди дороги, громко взвизгнув тормозами. Зайцев видел его в свете своих фар, и, избегая жуткого таранного столкновения, вывернул руль впарво. Новенький, сверкающий «Опель» сбился с курса, завихлялся и, свалившись с дороги покатился в придорожный кювет. Зайцев в испуге сжался, стараясь избежать удара головой, но всё же, стукнулся о потолок и… мгновенно проснулся.