Terra Nipponica: Среда обитания и среда воображения

В обществе высказывались самые разные идеи о происхождении японцев. Что касается правительства, которое в то время столь часто обвиняли в низкопоклонстве перед Западом, то оно взяло твердый курс на то, что Япония является страной многонациональной. Эту многонациональность японцы демонстрировали на всемирных выставках. Так, на выставке в Сент-Луисе (1904 г.) была построена айнская деревня. Как и колониальные павильоны западных стран, эта экспозиция была призвана продемонстрировать себе и миру, что Япония – империя «настоящая», скроенная по западному, многонациональному лекалу. И не беда, что этих айнов насчитывалось всего лишь около 20 тыс. Ведь это было только начало «многонациональности». С присоединением Кореи Япония обрела более 10 млн. новых подданных, и теперь «инородцы» составляли около 30 % населения страны. Наиболее ретивые сторонники многонациональности даже заявляли, что Япония – страна более полиэтничная, чем Россия, а всякое «поли» лучше, чем «моно», поскольку только многообразие способствует развитию[483]. Тезис Кумэ Кунитакэ о «похожести» Японии и Великобритании предполагал, что они схожи не только своим островным положением, но и многонациональностью.

В школьных учебниках тоже говорилось об изначально полиэтничной Японии. Начиная с 1903 г. учебники имели гриф Министерства просвещения, а потому ни о какой «самодеятельности» речи быть не могло. Первый одобренный министерством учебник по географии обходит проблему полиэтничности молчанием. Там просто говорится о том, что пятидесятимиллионное население Японии исполнено радости, проживая под эгидой императора – представителя непрерывной династии. Про обитателей Окинавы было сказано, что по своему языку и обычаям они сильно отличаются от жителей других префектур, однако в последнее время в результате развития средств коммуникации эти различия стали намного меньше. В разделе, посвященном Хоккайдо, сообщалось, что айны в древности проживали по всей Японии, но теперь их осталось менее 20 тысяч.

В учебниках географии 1910 г. был сделан решительный шаг в сторону признания Японской империи многонациональным государством. Там утверждалось: население империи насчитывает 68 миллионов человек, причем «основную его часть составляет народ Ямато». В разделе, посвященном Тайваню, говорилось о том, что его население составляют по преимуществу переселившиеся туда китайцы, а также несколько племен аборигенов. Что до Сахалина, то его населяют айны и еще два-три племени. Хоккайдо определяется как место, где с древности проживали айны. О корейцах же не говорится ничего. Следует заметить, что раньше японцы никогда не именовали себя «народом Ямато» («Ямато миндзоку»). Да, «страна Ямато» существовала в глубокой древности, но с VIII в. она была переименована в Японию, сам термин «народ Ямато» являлся нынешним изобретением (собственно, в древности отсутствовало само понятие «народ»). Однако признание Японии страной многонациональной, где все народы являются подданными императора, потребовало создания дополнительного термина, который бы обозначал собственно японцев и отделял их от других народов империи.

В 1919 г. содержание учебников было вновь пересмотрено. И теперь национальный состав империи выглядел следующим образом: «Большую часть народа составляет народ Ямато численностью более 54 миллионов человек. Кроме этого в Корее проживает около 16 миллионов корейцев, на Тайване – более 100 тысяч аборигенов и более 3 миллионов мигрантов из Китая. На Хоккайдо живут айны, а на Сахалине – айны и другие аборигены. Все эти народы отличаются друг от друга, но все они являются в высшей степени «верноподданническими имперскими народами»[484].

Учебники были предназначены для детей, но и взрослые японцы тоже, естественно, должны были знать и разделять официальную точку зрения. После присоединения Кореи в газетах и журналах стали широко говорить о том, что японцы и корейцы имеют общие этнические и культурные корни. Поиск сходства между двумя народами сделался модной темой, хотя еще совсем недавно всякий уважающий Японию японец открещивался от такого «сомнительного» родства. Идея о том, что корейцы и японцы имеют общее происхождение, восходит к эпохе Токугава. Так, например, конфуцианский ученый То Тэйкан (1732–1797) говорил о том, что еще во времена первоимператора Дзимму у японцев и корейцев были единые язык и обычаи, однако впоследствии император Одзин основал новую, чисто японскую династию. Мысль была высказана, однако влиятельный нативист Мотоори Норинага заклеймил ее как «речи сумасшедшего». Не нашла она поддержки и у других мыслителей того времени. В 1890 г. историк Хосино Хисаси (1839–1917) опубликовал скандальную статью, в которой доказывал, что японскую династию основал «глава Силла», а Япония и Корея когда-то представляли собой одну страну. По своему размеру это была не статья, а книга, которую обычно публикуют в журнале в нескольких номерах, однако, предвидя гневную реакцию публики, издатели решили закрыть глаза и броситься в ледяную воду сразу[485].