Теодор

– Ты знаешь, Теодор, последнее время твоя живопись все ближе к истинным шедеврам… – задумчиво произнес Лексис во время очередного совместного ужина. – Ее Великолепность всерьез задумывается о собрании коллекции твоих картин. Должен признать, у тебя действительно талант! Ну да речь не об этом. Я смотрю, ты поправился? Голова в порядке?

– Да спасибо, Лексис, отдых пошел мне на пользу. Надеюсь, я не сильно помешал планам Двора?

– Нет, все в порядке, не беспокойся. Однако, пришла пора поработать. – Лексис понизил голос. – Ты должен в течение максимум недели найти и сделать фотугру вот этого человека. – Лексис протянул Теодору сложенный вчетверо листок бумаги (интересно, а как ее тут делают?). На листке был напечатан (принтером?) портрет бородача, ниже шло описание внешнего вида и указание мест, где его можно было найти.

– Только будь предельно точен. На фотугру должен попасть только он, а это непросто. Он всегда в толпе народа или в окружении пеков. Но на фотугре должен быть он один. И тебя никто не должен заметить. Иначе мы его больше никогда не найдем. Ну и твое истинное занятие раскроется, что не прибавит авторитета Двору, сам понимаешь. Не говоря уже о тебе. Мы уверены, что такое задание сможешь выполнить только ты. Задание сложное, поэтому, как я уже говорил, у тебя неделя. Оплата двойная, если все чисто. – Лексис вздохнул, с участием и надеждой посмотрел на друга. Теодор только молча кивнул, разбираться предстояло самому. Тепло попрощавшись и поблагодарив за ужин, Лексис растаял в вечернем сумраке

Найти бородача оказалось довольно просто. Он оказался во втором из указанных в листке мест. Опознать тоже не составило труда, портрет и описание были весьма точны, сам бородач был личностью довольно колоритной, выделяющейся на общем фоне. А вот с моментом снимка все оказалось куда сложнее. Как и говорил Лексис, бородач никогда не оставался один. Почти четыре дня Теодор выжидал удобный момент. Но вот, как всегда неожиданно, случай представился. Бородачу вздумалось сыграть на ярмарке в аттракцион с колотушкой. Нужно было со всей силы ударить деревянным молотом по пню, а цифры на столбе рядом показали бы силу удара. Бородач взялся за колотушку, народ расступился, давая место для замаха, и бородач на мгновение оказался в неком маленьком круге пустоты. Теодор в этот момент находился в толпе зрителей неподалеку. Ему удалось незаметно и быстро выхватить камеру, моментально навести на резкость и нажать кнопку спуска затвора. Дальнейшее произвело на Теодора такое сильное потрясение, что тот чуть не забыл спешно убрать камеру – бородач вдруг исчез прямо на глазах изумленной публики, колотушка, потеряв опору, гулко стукнулась о землю… Теодор застыл вместе с толпой, не веря своим глазам. Через мгновение оцепенение толпы прошло, народ стал озираться по сторонам в поисках то ли бородача, то ли виновника его исчезновения. Теодор тоже суматошно завертел головой, пытаясь понять причину происшествия. Люди забегали, закричали, поднялась суматоха, благодаря которой Теодору удалось незаметно улизнуть с ярмарки. Теодор долго блуждал по окрестностям, пытаясь осмыслить произошедшее. Убедившись, что вокруг никого нет, он достал камеру. Удалось ли сделать снимок? Или, по-местному, фотугру? Но кнопки просмотра на камере не было. Теодора пронзила страшная догадка. Так вот почему это его занятие так хорошо оплачивалось и требовало скрытности? Чтобы убедиться в своих страшных мыслях, Федор выбрал одинокий цветок на полянке, настроил камеру и сделал снимок. Цветок исчез, как и не бывало. Ноги Федора подкосились, руки выпустили камеру и она повисла на ремне. Федор тяжело опустился на землю, все еще не веря очевидному. Он, Федор Николаевич, квалифицированный сварщик – убийца. От этой мысли потемнело в глазах. Впрочем, почему сразу – убийца? Робкая надежда затеплилась в душе. Бородач ведь просто исчез. Может, он и не умер вовсе. Что же все это значит? У кого спросить? Единственный человек, которому можно (точно можно? вдруг нельзя? но больше все равно некому…) довериться, был Лексис. Теодор решил как можно аккуратнее попытаться разузнать все о бородаче и, по возможности, о других людях, чьи фотугры заказывал и так хорошо оплачивал Двор

.– Отличная работа, рам Теодор! Как всегда! Поздравляю! Двор не ошибся в тебе. – сияющий рам Лексис протягивал Теодору пару мешочков с монетами, куда толще и тяжелее предыдущих.

– Спасибо, рам Лексис! Я рад, что оправдал доверие. – Теодор натужно улыбнулся, пригласил жестом Лексиса присоединиться к трапезе. Мясо и вино были, как всегда, превосходны.

– Скажи, Лексис, этого тоже было невозможно… уговорить? – несмело попытался выведать информацию Теодор.

– Ох, друг мой… понимаешь… все, чьи фотугры мы тебе заказываем, крайне несговорчивы. У нас просто нет иного выхода. А этот вообще зарвался. Я сам всех подробностей не знаю, но то, что он сильно насолил Двору, знает, кажется, даже младенец. Да и других врагов он нажил себе немало, уж поверь мне.

– Ясно… а что, других способов.... обезвредить… нет?