Тени мудрецов. Часть 2

«Ребенок будет» эхом отразилось в Имари и колючими искрами пробежало по телу. Она схватилась за живот, сильнее натянула покрывало, а Рагнар уже ушел. Оставил её с перепуганным подростком, которого не считали ни воином, ни мужчиной. Дарга встал в дверях и сложил руки на груди. «Никуда не пущу».

* * *

Остий Вир ждал, когда в Тирьял-Думе протрубят тревогу. Крови из мертвой Сагайдат вышло мало, но он чувствовал её запах. Сырой, вязкий.

Меткий получился бросок томага. Никого Реас не предал, просто выполнил приказ вышестоящего командира, и плевать на полковника Малха. Говорила Остию мама: «Смотри, с кем связываешься. Не играй с плохими мальчиками». Смешно. До хриплого кашля в ночном холоде смешно. Забрала таблетки маленькая стерва. Может быть, кашель уже симптом размножающегося в крови вируса? Настолько он страшен, разведчик так и не узнал. Какая разница от чего подыхать?

Нет уж, большая. Хотелось бы во сне. На крайний случай, быстро и без боли, но выбрать ему никто не даст. Хорошо, что лиенны — не гнароши. Половины затей синекожих мастеров пыток не знали, а все остальное не так страшно. Вот и рог.

Чавкали сапоги в глубокой грязи, ворчали дозорные. Зажгли, наконец, свет над ямой, но лицо склонившегося над решеткой Рагнара разведчик так и не разглядел. Только услышал тихий стон. Потерял звереныш мать. Власти она над ним мало имела, но держать пыталась. Теперь никто не помешает натравить на виновника всю стаю. Чтобы растерзали на клочки и сожрали внутренности. Шакалы, по недоразумению засевшие в шахтах добывать руду.

Рагнар матерился. Биопереводчик ни одного слова не мог адаптировать. Сырая лиеннская речь ревела, лаяла и рычала. Приказы отдавал великий вождь, сапоги вокруг него топтались все громче и громче. Поздно закрывать деревню и отправлять погоню. Убийца уже в цзы’дарийском лагере получал награду из рук генерала. А белая сучка ушла подмываться, чтобы лечь в постель, не воняя недельным потом. Чья она все-таки? Неужели самого Наилия?

Вождь наконец-то вспомнил о пленнике. Двое лиеннов по его приказу медленно поднимали тяжелую решетку. Правильно, единственного свидетеля убийства нужно допросить. Не повезло разведчику переспать с полковником Малхом, как Тиберию с генералом. Не отправит Тулий на помощь крота. Разговаривать нужно осторожно. Шанс выжить всегда есть. Зря, что ли, так долго общался с Рагнаром и хорошо его знал?

— Вылезай, — скомандовал вождь.

— Не могу. Глина сырая.

Свободные руки Остий не прятал. Пусть звереныш видит, что с цзы’дарийским разведчиком не так просто справиться. А если решит, что остался по доброй воле, то из этого можно что-то выкрутить себе в плюс.

Сверху сбросили конец веревки. Выбираться стало не намного легче. Остий дважды скатывался по скользкому склону, и в итоге его просто вытянули наверх, измазанного грязью от носков ботинок до кончиков ушей.

Лиенны держали томаги наготове. Метали их так же хорошо, как крот, просидевший в автономке пять циклов, а у Рагнара всегда при себе заряженный пистолет.

— Я не причастен к смерти твоей матери, — сказал по-эридански Остий, — если хочешь знать, что случилось, отошли бойцов. Военные тайны высшего командования цзы’дарийцев не для их ушей.

Плохо, что Рагнар трезв. Еще хуже, что умен, и горе по убитой матери приберег до её похорон. Въедливый будет допрос, многое придется слить.

Как слил Остия полковник Малх. Дома трибунал ждет, незачем корчить из себя героя. Странно, что вообще оставили в живых. Ах, да, цзы’дарийцы не убивают своих. Нужно, чтобы это сделали лиенны.

К холоду почти привык, но мокрая и грязная одежда доводила до нервного тика. Рагнар бойцов отослал коротким лаем команд, а его повел не в длинный дом, и даже не в ближайшую лачугу, а в сарай. Гостеприимство вождя началось и закончилось среди мешков с зерном и банок с консервами. Ни одного острого предмета. Будто Остия это могло остановить, вздумай он убить Рагнара. Нет, такой глупости он не сделает, из Тирьял-Дума еще выйти нужно.

— Говори, — приказывал вождь снова по-эридански.

Бойцы с томагами встали снаружи у закрытой двери. Свет от фонаря над ямой еле пробивался через крупные щели в досках сарая. Ну, хоть ледяной ветер не дул и за то спасибо.

— У тебя в руках была любовница генерала, — начал разведчик с самого главного, — на её жизнь ты мог выменять половину эриданского королевства, а не только Северные земли. И ты её упустил. Не там искал белую ведьму, она все время сидела под носом.

В темноте Рагнар поглаживал бороду, а казалось, тянул черную смолу из открытого рта. Медленно думал, тщательно. Остий сам мог выменять жизнь и свободу на ценного мудреца, знай он точно, что она принадлежит генералу. Личная привязанность многое решала. Зачастую гораздо больше, чем трезвый расчет и благо пятой армии. Но, может, еще получится вернуть птичку в клетку.

— Я про убийцу матери знать хочу, — медленно проговорил Рагнар, — а ты мне про бабу рассказываешь. Я запутался, кто с кем спал и от кого залетел. В этом ваши великие военные тайны?