Тени мудрецов. Часть 2

Он прочертил пальцем косую линию над Эриданом за иллюминатором так, словно маршрут нарисовал. Рагнар тоже рисовал линии на карте, когда выгнал её с казни вместе с племянниками и Даргой. «Я обещал его отцу позаботиться о сыне», сказал муж, а она не догадалась.

— Рагнар знал? — тряхнула она генерала. — Он все знал?!

— Да, нэлла. Тиберий рассказал ему. Представил все, как сбывшуюся легенду…

— О белой ведьме, — закончила Имари фразу вместо генерала. — Лиенны умрут, когда появится белая ведьма. Ваша любовница под маской служанки.

— Моя жена, — поправил Наола. — И она действительно ведьма. Но вирус выпустил я, а она просила пощадить лиеннов. Теперь вы знаете все. Больше тайн у меня от вас нет.

У Имари голова закружилась, и стало дурно от слабости. Рагнар попрощался с ней. Соврал, что будет ждать звонка, и потом ни разу не взял трубку. Знал, что умрет. Спас тех, кто был ему дорог, а сам остался с народом. Как и должен был поступить Великий вождь. Ни один эриданский монарх мизинца его не стоил. Трусливые короли только прятаться умели за спинами цзы’дарийцев и приказывать им убивать. Крысы. Отвратительные мерзкие крысы.

— Я хочу к мужу, — громко сказала принцесса. — Мне плевать, что он болен. Если есть лекарство, то и меня вылечат. Я должна быть рядом с Рагнаром.

Наола посмотрел на неё снизу вверх и аккуратно освободил ткань комбинезона из хватки принцессы. Со стороны казалось, что она Даргу отчитывала или другого мальчишку, но этот светловолосый юноша был старше её отца в два раза.

— Я надеюсь, Рагнар достоин вашего мужества, нэлла, а лиенны будут гордиться своей королевой. Но опасности для вас нет. Вирус не действует на эридан, только на тех, у кого белая кожа. Его специально создали таким, чтобы подданные королевства не пострадали.

Имари шумно выдохнула и отступила от генерала. Все настолько продумано, что и здесь эридане должны были найти выгоду. Нет, она больше близко к отцу не подойдет. Он этого не достоин.

— А вы, Наола? Вы ведь тоже можете заболеть?

— Да, поэтому я буду в Тирьял-Думе в специальном костюме. Посмотрите, нэлла, табло загорелось. Транспортник вышел на нужную точку орбиты, нам пора в капсулу.

— Хорошо, — кивнула принцесса. — Идем.

* * *

Рагнару доводилось видеть смерть, но никогда настолько уродливую. Тела лиеннов гнили изнутри. На коже вздувались огромные черные пузыри. Стоило задеть их пальцем, как они лопались и сочились кровью. Глаза, зубы, язык — все было красным. Больных постоянно рвало. Любую комнату они вмиг превращали в отхожее место, и Тирьял-Дум вонял нестерпимо. Легенда обещала гибель лиеннам и она сбылась. Сагайдат, наверное, знала, что делать, но последняя ведьма умерла и оставила своего сына наедине с белой. Смертельной болезнью, подаренной цзы’дарийцами. Рагнар завидовал матери. Находил на теле новые синяки и гадал, что случится раньше: он сойдет с ума от боли или лопнет, как перезревший фурункул? Не так должен умереть Великий вождь, но выбора не было.

— Сорос! — крикнул он в пустой коридор длинного дома.

Комнаты вождя больше не охранялись. Все, кто мог устроить бунт, давно не стояли на ногах. Рагнар приказал запереть ворота Тирьял-Дума. Никого не впускать и, главное, не выпускать из деревни. Превратил свой дом в могильник. Между тем, чтобы обречь на смерть тех, кто был на свадьбе, и поставить под удар целый народ, Великий вождь выбрал первое. Дадут боги, болезнь не выйдет из Тирьял-Дума. Это все, о чем он молил их. И все, что мог сделать. Без медицины и лекарств болезнь не вылечить, без химикатов и средств защиты, вирус не остановить. Умрет тысяча, спасется миллион.

— Сорос! — крикнул он громче и закашлялся.

Слюна пошла розовой пеной. Во рту, будто язва лопнула. Рагнар еще мог вставать с кровати, но старался это делать, как можно реже. Кто-то должен держаться до конца, чтобы ворота ни в коем случае не открыли. А потом он сам добьет последних заболевших и подожжет Тирьял-Дум.

— Сорос, брат, — позвал он тихо своего кровника. Далекого по родству, но близкого по духу. Ритуал сделал их братьями. Сорос никогда не забывал клятву и сейчас помогал Рагнару сохранять порядок в деревне. Его воины стояли на воротах, женщины его племени ухаживали за больными. — Пойдем, воды выпьем, брат. Ты где?

В темноте угадывался силуэт. Сорос сидел на полу, поджав под себя ногу и раскинув руки. Вождь отступил от двери, чтобы свет упал на кровника. То, что показалось тенью, стало лужей крови. Темные капли до сих пор сочились из носа и открытого рта Сороса, а на животе лежала пустая кружка.