Тени мудрецов. Часть 1

— Ай, красавица, сюда пойди. Шелк нежный, как твои волосы, мужчины умирать будут от восхищения.

Бросаюсь следом, пока черная орава не утащила мой объект охраны в недра торговой палатки, но принцесса возмущается:

— Тиберий, ты же не станешь за мной подглядывать? Снаружи жди. Скажешь потом, идет мне или нет.

— Пусть наряжается, — шепчет над ухом генерал, — я на неё радиомаяк повесил, а в квартале за нами Рэм. Не успеют похитить, даже если захотят, а убивать её без выкупа никто не станет.

Стоит совсем близко. Так, что сквозь густой рыночный воздух я чувствую тонкую нитку аромата свежести от парфюма генерала. Рассказывает мне, а глаз не сводит с Имари. Места мало в палатке, принцесса всего лишь теряется в полумраке и её завешивают шторкой.

— Наилий, — зову не громко, не зная, слышит или нет, — а что происходит на церемонии демонстрации чистоты?

— От кого ты услышал про нее? Неужели Таунд решил провести?

— Балия Светлая сказала, что Рагнар требует.

Генерал ругается беззвучно, но я читаю знакомые слова, не тронутые биопереводчиком, по движению губ. Кажется, не зря Имари бледнела.

— Это публичная демонстрация девственной плевы невесты, — поясняет Наилий, — собираются гости, рассаживаются, как в театре, нэллу в одной сорочке выводит за руку отец и приказывает лечь на стол. А дальше, как у гинеколога. Согнутые в коленях ноги, обнаженное естество и вместо доктора мать жениха. Если невеста невинна, об этом громко сообщается всем присутствующим и начинается подготовка к свадебной церемонии.

Вздрагиваю от ужаса и успокоительное: «Не осуждай обычаев, которых не понимаешь», уже не помогает. Нельзя так унижать женщину! Будь плева хоть брильянтовая и бесконечно ценная, как потом родне в глаза смотреть?

— Мужчинам так важно быть первыми? — зло цежу сквозь зубы, не замечая, что шепот вот-вот превратится в крик: — А если нет? Что тогда?

Генерал крепко держит за плечо и жестами просит говорить тише, хотя торговки галдят так, что я кроме них мало что слышу.

— Имари уже была с мужчиной? С кем?

— Это важно?!

— Да, Тиберий, это бездна как важно. Не с Рагнаром же?

Логично, иначе Одержимый не требовал бы церемонии. Рассказываю Наилию про реализованную зеленую привязку, а ощущение, что вместо Имари меня разложили на столе и всем показали, не пропадает. Отвратительный обычай. По-настоящему мерзкий.

Генерал отступает от меня на шаг, теряясь в шуме и суете рынка. Толпа огибает его, как бурное море одинокую скалу. Имари выбегает из палатки в шелковом облаке платья, и крутится, позвякивая браслетами. Легкая и счастливая.

— Тиберий, разве оно не прекрасно?

Не могу думать о платье. Имари накажут позором, Рагнар откажется от свадьбы. Не этого ли она добивается? Пережить один день и стать свободной? Слишком жестоко, слишком болезненно. У всего есть привкус. Тот, что окажется у свободы Имари, я не хочу представлять.

— Хорошо, — отвечаю хрипло, как старый ржавый дрон.

— И ты туда же? — фыркает Имари. — Из мужчин кроме «хорошо» и «нормально» ничего вытянуть невозможно. Наола?

— Вы прекрасны, нэлла, — рассеянно улыбается генерал, а принцесса скептически прищуривается.

— Поняла, выберу другое.

Торговки принимают её обратно, снова зашторивая нарядами. Вцепляюсь в рукав Наилия и заглядываю в глаза.

— Что с ней будет после церемонии? Если свадьба сорвется, вспыхнет война?

— Нет. Рагнар за обман всего лишь потребует больше земли и денег, может, еще детей из королевской семьи в заложники, чтобы увезти их к лиеннам, как гарантию мира. А Таунд выбьет из принцессы имя любовника-цзы’дарийца и выкатит мне новые претензии. Если не вспомнит про другой древний обычай топить опозоренных дочерей, то сошлет Имари на плантацию рубить тростник. Или что-то еще придумает, но наследницы у эридан не станет.

Оторопь берет от беспечности принцессы. Ей смерть грозит, а она наряды на рынке выбирает. Придумала, как обмануть всех на церемонии?

— Мать Рагнара можно подкупить, чтобы она солгала?

— Вряд ли, — качает головой Наилий, — но я спрошу Остия. У меня к нему очень много вопросов. В отчете ни слова о любовнике-цзы’дарийце. Обязан знать, раз следил за Имари. Значит, скрыл. Зачем? Кого-то знакомого покрывает? Ты точно ничего не видишь?

— Не вижу, — эхом повторяю и закрываю глаза, с помощь паразита вытаскивая из воспоминаний все привязки.

Столько циклов цзы’дарийцы охраняли дворец, примелькались королевской семье, завели знакомства. Никого не узнаю. На церемонии приветствия с трудом отличала от лиеннов. Их много: десять, двадцать. Стоп. Почему я вижу всех? Войска с планеты Наилий вывел, здесь только мы. Или нет?

Оборачиваюсь на генерала пытаясь вспомнить все, о чем хотя бы упоминал вскользь. Еще на Дарии говорил о запасном варианте на самый крайний случай.

— Наилий, а сколько на Эридане цзы’дарийцев?

— Шестнадцать, — уверенно отвечает генерал. — Малх оставил звезду разведки и еще одну дозорных. На север от дворца есть заброшенная деревня, они там встали лагерем. Десять бойцов, плюс мы.