- Мудро и быстро, - он насмехался. – Выпьем же этот настой, а ты пока расскажешь, что узнала в Дыре Чудака?
- Разве вы уже не знаете?
- Я могу быть полон обманов, хитрить, но все еще не умею быть в двух местах сразу. И я не спрашиваю, что ты там увидела. Расскажи, что ты выучила.
- Вы говорили о картах, - сказала я, бросая щепотки сухих трав в кипящую воду. – Мне дали три карты. Я бы сказала, что это был запад, север и восток. Вода, Земля и Воздух. Похоже, мне нужно пойти туда и найти… очень сильную сущность, которая не хочет, чтобы ее нашли. Которая не хочет участвовать в этом, ведь это тревоги моего вида, а не их. Мне нужно попросить у них мудрости. Обучения.
- Ты говоришь так осторожно.
- Когда не то слово может убить, осторожность становится привычкой.
- Но ты прыгнула без сомнений. Я этого не ожидал.
- Я сама удивилась, - я все еще не понимала, почему послушалась приказа, что казался приглашением на смерть от утопления. Я не замерла. Я просто действовала. – Вы расскажете оставшийся стишок? Я видела в Дыре Чудака свою семью, каждого по очереди. Говорила с ними. Упокоила их. Это была последняя проверка?
- Я прочитаю тебе стишок, а ты будет судить. Последняя часть такая:
- Все смешано. Как думаешь?
Спину покалывало. Я хотела плакать. Фарралу понравились бы эти слова.
- Думаю, любопытно, что древние слова так хорошо подошли, - сказала я, держа голос спокойным. – Будто были написаны для меня. Но и других так испытывали.
- Может, каждый раз стихотворение меняется, – сказал он и принял чашку горячего настоя. – Может, для каждого Зовущего слова меняются, кто знает? Ты, похоже, уже показала шесть достоинств в первом куплете, а во втором – одно, но самое сложное. Последние слова – твой выбор. Так делают Зовущие, но не все следуют этому пути. Для некоторых он слишком сложный. Странно, что тебе показали три карты, а не четыре. А как же юг? – он улыбнулся, и его зубы на миг показались белыми и острыми, как у хищника.
Я сглотнула, не желая показывать свое невежество. Я могла ошибаться.
- Вы не сказали мне, кто вы, - сказала я, - и я не спросила. Но мне, может, и не нужно идти на юг, ведь юг пришел во мне, - в песне упоминались Тени, Хозяин теней. Я не могла представить другого объяснения своему спутнику.
- Хороший настой, - сказал старик. – Напоминает женщину, что я знал когда-то, не помню ее имени, но у нее был редкий дар, связанный с травами. Как и все в твоем виде, она прожила мало, в страданиях. Она мне нравилась. Но не думай, что с югом все так просто. Через какое-то время мы встретимся снова, и это не будут посиделки с чаем. Впереди у тебя долгий путь, тебе много учить, убеждать упрямых старых существ. Я играю только по своим правилам, меняю их по настроению. Готовься к игре в следующий раз. Я люблю уловки, - он посмотрел на угольный рисунок. – Неплохо получилось.
Я кивнула, пытаясь выразить благодарность без слов. Слова могли подчинить фейри, принести проблемы. Я с трудом верила, что сижу и говорю с одним из Стражей.
Словно читая мои мысли, мужчина сказал:
- Остальных найти будет сложнее. Они спрятаны глубоко. У тебя долгий путь впереди, - он поднялся на ноги. – Идем, пес!
Я сняла с себя ткань, что он дал мне. Это была просто черная ткань.
- Я должна это вернуть.
- Оставь, - сказал он, допивая чай одним глотком и щелкая пальцами собаке. – Я пойду. Смотри, чтобы твой огонь не угас, девочка.
За растениями на входе в пещеру, небо было сиренево-серым. Вечерние тени лежали на земле. Я помогла старику взвалить на спину вязанку хвороста и провожала его взглядом в сумерках. Собачка бежала впереди, оглядываясь на него. Когда они исчезли из виду, я вернулась в пещеру и осторожно села у костра. Если бы не признаки того, что уже была почти ночь, я бы решила, что путешествие в Дыру Чудака было безумным сном. Где-то внутри меня горело желание попасть в Тенепад, пойти в бой под знаменем свободы. Но при этом я чувствовала себя старой тряпкой, которую намочили, прокипятили, потерли о камни и с силой выжали.
- Нельзя ему рассказывать, - прошептала я под нос, допивая напиток и глядя на огонь. – Пока что.
Чашка опустела, я поднялась и вытерла уголь со стены, превращая профиль в тень.
Глава четырнадцатая: