Тень с Севера

Неслыханное дело! Младшие сыновья ярла подкупили жрецов в Эйкетре, чтобы те оболгали старшего!

Все ждали, что скажет Арн Богач. Но старый ярл, слегший после божьего суда, хранил молчание. И лишь когда вернувшийся Арнгрим привел к нему верховного жреца, который богами поклялся, что за деньги оговорил старшего сына, – только тогда ярл прилюдно обнял Арнгрима и во всеуслышанье признал его своим пропавшим в море сыном…

– Вот тут, – продолжал Дарри, – и надо было сразу же объявить тебя правителем Яренфьорда! Отец был готов, все это видели. Свидетельство жреца потрясло его. Он стар и болен, людям нужен новый вождь… А ты?

– Что я? – спросил Арнгрим, неохотно поворачиваясь к Дарри, чья болтовня его явно утомляла.

– Ты ничего не сказал и ушел… в кормильню!

– Я устал и был голоден, – хмыкнул Арнгрим. – Разве не лучше пить и отдыхать, чем куда-то тащиться, клясться перед ликами богов и мучить больного отца?

Дарри закатил глаза.

– Ты, похоже, не понимаешь. Все изменилось! Ты теперь не Утопленник, от которого шарахаются как от про́клятого. Ты – Арнгрим-из-моря, любимец богов. Люди считают твою удачу невозможно большой! Именитые люди Ярена скоро начнут сватать за тебя своих дочерей. Всякий викинг будет счастлив отправиться в набег под твоим знаменем. Я послушал, о чем люди судачат на торгу… Все считают, что ты под особым покровительством кого-то из высших морских богов. Может, Ран Владычицы Бурь, а может, даже… – Дарри многозначительно помолчал, – и самого Ньорда!

Арнгрим вдруг расхохотался.

– «Я всего лишь жрец небесных богов, – произнес он. – У меня нет ответов…»

– Что? – удивился Дарри. – Это кто так сказал?

– Ньорд. Так сказал мне Ньорд…

Дарри онемел. Крум бросил на него выразительный взгляд, как бы говоря: «Теперь понимаешь?»

Но младший Хальфинн все еще не понимал.

– Если ты утверждаешь, что говоришь с богами, – кто я, чтобы не верить тебе? И все же что будет с Яреном?

– Не поверишь, Дарри, – с какой-то печальной насмешкой ответил Арнгрим, – именно об этом я сейчас и думаю. О судьбе Яренфьорда. Что я могу сделать для него… И хочу ли… И зачем бы это мне…

– О чем ты? – насторожился Крум.

Почему-то ему подумалось: Арнгрим говорит вовсе не о том, стоит ли ему становиться ярлом…

А тот, глядя на старшего Хальфинна своим новым, немигающим взглядом, произнес:

– Какое мне дело до жизней тех, кто много лет отвергал меня и желал моей смерти или изгнания?

Крум открыл рот… и закрыл его, не зная, что сказать.

От слов Арнгрима веяло непонятной жутью.

«Он говорит так, словно волен карать или миловать… Словно завтра Ярен может не проснуться, а то и вовсе исчезнуть по его слову… Арнгрим, я знаю и люблю тебя с детства. Столько лет я заботился о тебе, защищал, берег тебя и твою семью… Что сделало с тобой море?!»

– Ты так говоришь, будто тебе нет дела ни до кого в Ярене, – проговорил он вслух. – Но подумай, неужели во всем фьорде нет тех, кого ты считаешь своими людьми, кто тебе дорог?

Арнгрим, глядя на него, наконец моргнул.

– Славуша, – сказал он. – Ну конечно.

Одним глотком сын ярла допил пиво и встал.

– Собирайтесь, братья! Нынче до заката я хочу оказаться дома, на Маковке. Я соскучился по жене.

* * *

Они покинули Ярен и до самого заката шли на веслах вверх по фьорду. Солнце уже село. Снег на вершине горы Исцеления еще полыхал алым, но седловина, в которой дремал ледник, уже погрузилась в ночную тень.

– А вот и Маковка! – воскликнул Дарри, указывая на правый берег. – Смотри, в твоей усадьбе зажгли огни! Они встречают нас!

– Гребите дальше, – приказал Арнгрим.

В недоуменном молчании «Красный Волк» миновал пристань и устремился к самой вершине фьорда, где среди залитых сумерками лесов чернел язык весеннего оползня.

– Брат, близко подходить не станем – как бы не напороться на камень, – предупредил Крум.

– Пристаньте где сумеете, я сойду на берег, – ответил Арнгрим.

С трудом удалось углядеть в густых потемках подходящее место. Арнгрим первым спрыгнул на сырую гальку. С собой он ничего не взял, даже оружия.

– Возвращайтесь, – приказал он. – Встретимся дома, в усадьбе.

Гребцы и воины проводили уходящего в одиночку вождя изумленными взглядами.

– Чем мы провинились? – огорченно произнес Дарри. – Почему он не взял с собой даже нас?

– Никому нельзя следовать за ним, – сказал Крум. – Он идет к богам.

И повел корабль обратно к усадьбе – туда, где темный берег был расцвечен огнями.

Арнгрим взобрался на гребень морены. Деревья, придавленные осыпью, уже умерли, их голые ветки напрасно тянулись к небу из-под завалов.

Небо усыпали звезды. Всходила луна, заливая все вокруг голубым светом. Арнгрим поднял голову и взглянул на ледник, нависающий в седловине между двух гор, светящийся в лунном свете, – и ему показалось, что ледник тоже смотрит на него.

«Он готов сойти в любой миг, – подумал Арнгрим. – Он как волк перед прыжком… Как стрелок с натянутой тетивой… Легчайшее движение – и соскользнут пальцы, и стрела устремится в цель…»