На экране Пиксель увидел увеличенное изображение транспортного средства. Флаеробус шёл слишком высоко над гражданскими дорогами, а его ход был чересчур быстрым и хаотичным. Сопла двигателей на корме крутились в разные стороны — похоже, водитель не мог ровно держаться в небе под таким ливнем, в темноте и на большой скорости.
К пламени двигателей у кормы добавилась третья вспышка — приспешник Одержимого, стоя на открытой платформе для входа и выхода пассажиров, выстрелил из гранатомёта. Прорезав тьму, снаряд попал в борт полицейского флаера. Без одного из двигателей машина стражей порядка наклонилась, и два стрелка выпали с орудийной палубы. Водитель не совладал с управлением — бронированная громадина впечаталась в ближайший небоскрёб.
— А они рисковые ребята! — подметил Антимон.
— Абсолютно безбашенные, — согласился Пиксель, глядя на человека с гранатомётом.
Тем временем второй полицейский флаер открыл огонь из пулемётов. От сильной тряски смертоносные огненные линии шли куда угодно, только не в цель.
— Пора за дело взяться нам, — Хаямура крепче схватился за штурвал.
— Мы ещё далеко! — Пиксель следил за тем, как сокращается расстояние на приборной панели.
— Скоро будем близко! — рулевой увеличил скорость.
Тартана подобралась к флаеробусу. Слева засияла громадина Имперских Садов.
— Давай, давай! — болел Босс.
Хаямура навёл пушку на флаеробус, но тот быстро увильнул в сторону — и проломил стекло садового павильона. Корсары последовали за целью, как и полиция. Более широкую тартану тряхнуло, когда она бортами ещё сильнее разбила жёлтую светящуюся стену.
Внутри было светло и сухо. Прямо под застеклённой крышей горели миниатюрные искусственные солнца. На платформах, возведённых на разных уровнях над землёй, росли деревья и плескались фонтаны. Дамы и джентльмены, мирно гулявшие по ровно расчерченным дорожкам, с криками разбежались.
Флаеробус Одержимого пролетел через высокую готическую арку, задев рекламу «Удивительного мира рептилий мистера Локвуда». Тартана обогнула постамент, на котором зеленело несколько деревьев, не теряя противника из виду.
— Теперь хоть обзор получше! — обрадовался Антимон, глядя на лобовое стекло тартаны.
Размазанные капли дождя больше не сменялись новыми.
— Прицелься, Хаямура, — велел Пиксель, сосредоточившись на дисплее.
А полицейский флаер снова начал обстрел, и пулемётная очередь сняла гранатомётчика с платформы. Но из недр флаеробуса вышел ещё один приспешник Одержимого, который подобрал оружие.
— Огонь, сейчас! — прокричал капитан.
Тартана выстрелила. И попала в широкие стволы деревьев, за которыми скрылся враг.
— Вот змей! — выругался капитан.
Хаямура недовольно пробормотал что-то на родном языке. От внезапного манёвра противника полицейский флаер резко затормозил и повернулся, напоследок пальнув из пулемёта. Однако Одержимый был уже далеко впереди, и лишь тартана Пикселя от него не отставала. Они летели над рядами магазинов, украшенными красно-зелёными гирляндами к скорому Дню Империи. Сквозь броню тартаны капитан расслышал весёлую праздничную музыку, которая лилась из громкоговорителей, похожих на древние граммофоны. И вопли тех, кто попрятался за пёстрыми витринами.
Тартану тряхнуло — попали из гранатомёта.
— Оценка ресурса прочности! — потребовал Пиксель.
— В носовой части вмятина, — отрапортовал искусственный интеллект. — Повреждения близки к кри…
— Да знаю я! Продолжаем преследование!
Флаеробус неожиданно свернул направо и устремился в сторону крыши. Снова протаранив её, он исчез в мокрой ночи.
— Не тормозить! — разозлился Пиксель. — Пора вернуться под дождик!
Блеснула молния. Горизонтальные ворота ангара медленно опустились, и с их металлической поверхности стекли целые водопады. Из тускло светящихся недр под Тамберстон-холлом вылетел серебристый флаер. Блестящая обшивка переливалась на фоне рейвенхольдских туч и зданий. Круглые фары по бокам от вычурной радиаторной решётки ярко пылали.
Внутри, в комфортабельном кожаном кресле, сидела Фрося. Она сняла неудобное рейвенхольдское платье и вернулась к своей прежней одежде, которую слуги Эпплуорта выдали под дулами штурмовиков. Машина была заметно более высокого класса, чем Фросина, которая осталась на Земле — блестящий руль, приборы с золотой окантовкой… Но во всём этом богатстве чувствовалась сдержанность, которой не ведали ни пираты, ни власти Великородины.
— Турбо-ускоритель — кнопка над кондиционером, пулемёты — рычажок под рулём, — объясняла Надя через передатчик в ухе Фроси.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовалась Пронина, свернув на Эмперорс-Роуд.
Она ориентировалась по карте, которая высветилась справа от руля. За лобовым стеклом было очень темно, и щётки неустанно работали, смахивая потоки воды.
— Я разрабатывала эту модель, — ответила Мышкина.
— Ну, понятно.
Фрося дёрнула за рычажок у руля, и из-под фар выехали два орудийных ствола, а на лобовом стекле появился голографический прицел. Пулемёты затрещали, изрыгнув очередь из оранжевых сполохов куда-то вдаль.
— Осторожнее! — осадила Надя. — Заденешь кого-нибудь!