Темп

Однако впереди вроде бы образовался просвет. Неужели он двинулся в таком направлении, где его жизнь может стать совершенно иной? Что несла ему Ретна такого, что от других, встречавшихся до нее, он получал лишь в виде иллюзии, в виде миража? Он едва знал ее, а она уже заполнила собой все пространство, в котором он перемещался до сих пор. Чтобы в этом убедиться, ему достаточно было вспомнить другие встречи, порой удивительные, порой сомнительные, которым он был обязан тем, из чего складывалась вереница дней его существования. Какими они оказались прекрасными временными вехами! Колебаний относительно места встречи никогда не было. Даже до начала его странствий по владениям Ласнера, явившихся результатом того странного наследства, отели «Хасслер» в Риме, «Гресхэм» в Дублине, «Швайцерхоф» в Берлине, «Реджина Изабелла» в Искье и многие другие места, которые он посетил, были отмечены каким-нибудь лицом, определенным цветом кожи, тем или иным ароматом… Возникавший образ превращался в символ места, в своего рода воплощение случая, который обнаруживал свое присутствие то тут, то там, при таких-то и таких-то обстоятельствах, на лестнице между этажами, в лифте, в коридоре, в момент, когда отключили ток, а однажды в Лондоне — даже во время тревоги из-за бомбы, подложенной ИРА. Его безотказная память игрока все запечатлела, все сохранила, вплоть до мельчайших деталей: и хорошее, и то, что лучше было бы забыть. А Ретна давала ему возможность расчистить этот горизонт и, очевидно, сделать выбор, к чему он никак не был подготовлен. Он был богат, но его единственным богатством были жизнь и отказ подвергать эту жизнь отчуждению в чью-либо пользу. Согласно этой идее все и строилось. Жизнь всегда казалась ему сверхщедрой, и, когда он кидал перстень в море, всегда находился кто-нибудь, чтобы вернуть ему его обратно. Всегда находился кто-нибудь, чтобы придать его везению живой человеческий облик. Чтобы дать ему желание и возможность изменить жизнь. Эти существа, носители судьбы, всегда его интриговали, и он всегда их узнавал, тотчас выделяя среди других. Их было очень немного. И всегда женщины. За исключением Тобиаса. Как правило, привлекательные. Они пряли для него из луча света нить будущего, которое внезапно становилось осуществимым.

В этой игре еще не было сделано никакого решающего хода, но сегодня утром, увидев ее в номере, он догадался о том, зачем она пришла в его жизнь. Она не становилась на чье-либо место, не прогоняла то первое видение — она была самим его воплощением. А будущее, которое перед ним вдруг открылось, имело совершенно иное измерение, иную реальность, чем все то, к чему, как ему казалось, он до сих стремился и чего достиг. Вот она вернется, и все будет определено в нескольких словах.

Бар постепенно опустел, и клиенты распределились между «Таверной» и ресторанным залом. Арам чувствовал себя одновременно и счастливым, и подавленным. Он ощутил потребность в скорости и в глотке свежего воздуха. Ему захотелось воспользоваться хорошей погодой этого великолепного дня, самого важного из всех прожитых им дней. Во всяком случае, самого решающего. И его последствия могли сказаться очень скоро. В первый раз он ощутил потребность поделиться своим пространством, вписать в него нечто вроде брачного полета, нечто вроде длительного путешествия вдвоем. Тогда он легкомысленно отнесся к предложению взять в свои руки судьбы концерна, и вот, всего сутки спустя, оказалось, что это предложение является выходом, и обнаружил он это благодаря Ретне. Ретна мечтает работать в концерне, выполнять ответственные функции и готова посвятить себя этой задаче. Она молода, уверена в себе, говорит на нескольких языках. И она… она ведь не миф, не идол вроде Греты или Дории. Кроме того, в ней нет стремления разделить свою жизнь с какой-нибудь мировой знаменитостью или там с чемпионом, или что-то в этом роде. Она поставила перед собой раз и навсегда конкретную цель, и теперь Арам мог надеяться, что они будут в этом деле вместе. Старик Тобиас сделал правильную ставку, назначив его, именно его, своим наследником и напомнив ему, что не нужно никогда начинать игру, в которой рискуешь проиграть. Благодаря Ретне риск сходил на нет. А значит, можно сказать, что выигрыш обеспечен.