Темный инстинкт

— Мальчишка совсем тронулся, — прошептала Майя Тихоновна. — Ну, такая потеря — брат! Это он ведь Марину сторожит, бедняжка. Слава богу, я собаку на кухне заперла с вечера. А то вообще было бы светопреставление.

— Зачем он ее сторожит? — поинтересовался Мещерский, вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть спящего.

— Еще со вчерашней ночи что-то себе такое вообразил:

Эх, рыцарь на пороге Прекрасной Дамы! А спит-то как, без задних ног, — она наклонилась и подняла книгу. — Ш-ш, завтра ему, сторожу, отдам. Не будите его, Сережа, пусть дрыхнет.

Мещерский взглянул на обложку: итальянская старая книга, видимо, от букиниста. Крупными буквами написано имя: БЕНИТО МУССОЛИНИ.

— Просто помешался на своем фашисте, — аккомпаниаторша держала книгу точно ядовитое насекомое. — Избаловали они его. Вот он и возомнил себе…

— Что возомнил?

— Да мало ли в его возрасте глупостей себе навыдумывают? Дело молодое, кровь-то так и кипит. А я говорила Марине, сорок раз говорила. Но разве меня кто послушал? — И она тяжело, однако на удивление бесшумно заковыляла прочь.

Шипов-младший заворочался во сне. И что-то прошептал. Мещерский напряг слух: ему почудилось, что парень назвал женское имя — МАРИНА.

Глава 15 ЖЕСТКАЯ БЕСЕДА

Сидоров не заставил себя ждать. Его потрепанные «Жигули» появились у ворот ровнехонько в восемь часов. Агахан Файруз, еще не успевший даже одеться, ворвался в комнату приятелей:

— Извините за вторжение, но там снова приехал этот офицер из полиции, вернее, милиции, простите. Привез какие-то повестки и требует, чтобы Григорий Иванович и Дима немедленно поехали с ним. Марина Ивановна крайне взволнована. Пожалуйста, пойдите успокойте ее, сделайте что-нибудь.

Приятели спустились вниз и нашли Звереву в ее спальне. Певица сидела у туалетного столика: лицо ее покрывал утренний скраб, она аккуратно убирала его специальным тампоном. Майя Тихоновна тут же расчесывала завитой парик, надетый на специальную пластмассовую болванку.

В спальне стояла спертая духота: смесь ментола, резких духов, пота, женского белья — кровать смята, простыни и одеяло скомканы — и хвои — дверь ванной распахнута настежь, и там гудит вода, наполняя ванну хвойным экстрактом.

— Сереженька, Вадим, ради бога, что.., что еще случилось?! Я не понимаю? Почему они должны ехать в милицию? — Зверева резко развернулась на своем околозеркальном пуфе. — Неужели это законно — вот так ни с чего, не объясняя причин, хватать людей и везти их куда-то? Их же уже спрашивали обо всем, что еще может быть там неясного?

— Ну причина-то есть, — Кравченко едва не усмехнулся, но вовремя сдержался.

— Марина Ивановна, не беспокойтесь, сейчас мы выясним, — Мещерский был сама готовность к решительным действиям.

— Этот сыщик сказал Агахану, что они должны проехать с ним для уточнения каких-то фактов. Каких фактов?

Сереженька, умоляю, узнайте, что случилось. Может, есть какие-то новости об Андрее, может.., они уже нашли кого-нибудь… Пожалуйста, поезжайте с ними, помогите им. Вы знаете, что надо и чего не следует говорить в подобных случаях, чтобы не навредить себе же. Ведь Гриша известный человек в столице, у него репутация, а тут вдруг пойдут слухи, что его арестовали по делу об убийстве, да еще моего мужа и.., боже, это же такой скандал!

— Но никто пока никого не арестовывает, — благодушно заметил Кравченко. — Их просто приглашают для беседы. Обычнейшая процедура.

— Обычнейшая?

— Ну конечно, Марина Ивановна. За ними же не прибыл спецназ в бронежилетах и с базукой. А прислали одного завалящего опера на драндулете. — Он аж щурился от удовольствия, наблюдая переполох — дело собственных рук. — Григория и Дмитрия отпустят часика через два. Побеседуют и отпустят.

— А Дима им зачем? — Зверева взяла салфетку и прикрыла ею лицо, промокая питательную маску. А Мещерскому представилось, что она, возможно, не желает, чтобы они увидели ее лицо при упоминании имени бывшего любовника. — Сереженька, прошу вас, поезжайте с ними, поддержите их там. Дима такой.., ранимый.

— Хорошо, хорошо, я поеду. Думаю, этот милиционер ничего не имеет против, чтобы я проводил их до отдела, — заверил Мещерский, кинув многозначительный взгляд на, Кравченко: мол, иди улаживай со своим «конфидентом».

— Агахан отвезет вас и подождет. Если что, звоните немедленно мне. Я свяжусь со своими адвокатами в Москве.

— Вряд ли понадобятся столь кардинальные меры, Марина Ивановна, — елейно возразил Кравченко.

Уже в гостиной он шепнул приятелю:

— Как забегали, а? Сунули мы спичку в муравейник.

Ничего, сейчас Шурик тронет этого ранимого альфонса за вымя, авось тот и замычит-зателится. А ты там не больно возникай, понял? Сидоров знает, что предпринять для того, чтоб его начальство похвалило. У него свои методы, у нас — свои.

— Ты так предупреждаешь, словно Корсакова там будут пытать испанским сапогом. — Мещерский шутил, однако особого восторга от перспективы провести утро в «участке» не испытал.