Темногорье

Нехотя, Глеб вышел из укрытия. Мёнгере показывала на двух единорогов, разлегшихся на траве. Казалось, они спят. Путники подошли поближе. Длинная шелковистая шерсть, витые рога, большой единорог и маленький. Единорожка положил голову на спину матери, да так и застыл.

— Интересно, как их сделали? — поинтересовался Приш. — Ведь это же не чучела?

Приш выглядел обеспокоенным, да и Глебу мысль о таксидермии была неприятна. Кто бы посмел потрошить настоящее чудо? Мёнгере села рядом с единорогами и обняла малыша.

— Хорошенький, — сказала она.

Глеба пронзила догадка: это не искусные статуи! И не набитые наполнителем чучела. Они живые! Только находятся в анабиозе — словно кто-то погрузил их в сон. Похоже, что и с лесом так же.

Хухэ в это время что-то вырыл под корнями одного из деревьев. Какой-то гриб. Он потрогал его лапой и съел. У Глеба отлегло: раз появился аппетит, значит на поправку пошел. У животных всегда так. Глеб хотел вернуться под шатер, но Мёнгере потянула дальше. Откуда в ней силы взялись?

Путники шли, а впереди разгорался неяркий свет.

"Фосфоресцирующие грибы, наверное, — думал Глеб, — или мох".

Они выбрались на поляну. Воздух здесь мерцал, будто в нем растворились тысячи светлячков. Посреди лужайки безо всякой опоры висела скала, на ней отдыхал грифон. Голова и крылья орла, мощное львиное тело темно-графитового цвета с белоснежными крыльями, как у Лиса. Глеб неожиданно вспомнил друга: "Как он там? Наверное, волнуется, как и родители, как и Скарлетт с Джейн". Со скалы спускались лианы. Глеб ухватился за одну из них и полез наверх. Приш последовал за ним, затем подняли Мёнгере.

Глеб дотронулся до грифона, и неожиданно тот открыл глаза. Глеб едва не свалился с утеса: вот это да! Грифон не в анабиозе! А тот прошептал:

— Путники, как же давно вас не было.

Глеб оторопел: мифическое существо, да к тому же разговаривающее. Первой среагировала Мёнгере:

— Добрый вечер вам и вашему дому. Как к вам можно обращаться?

Грифон поднялся на лапы, расправил крылья и склонил голову:

— Меня зовут Сигурл, госпожа. Я последний из тех, кто охранял Сребролесье.

Глеб и остальные представились в ответ.

Мёнгере обвела рукой:

— Что здесь случилось?

— Лес умирает, — ответил Сигурл, — и волшебные существа вместе с ним. Скоро настанет и мой день.

Он пригласил:

— Садитесь на спину. Я покажу вам.

Глеб с друзьями вскарабкались на грифона, хоть и опасались: свалиться во время полета никому не хотелось. Хухэ остался внизу.

Сигурл спикировал с утеса и поднялся в высь над лесом.

— А почему он называется Сребролесьем? — уточнил Глеб.

— В полночь цвет листьев и травы менялись, — пояснил Сигурл. В лунном цвете они становились серебряными, как волосы госпожи.

— Наверное, это очень красиво, — полувопросительно сказал Приш.

— Очень, — вздохнул Сигурл, — жаль, что лес уснул.

Он взмахнул крыльями, и Глеб еле удержался. Но потом грифон начал планировать, сохранять равновесие стало легче.

— Здесь, — объяснял Сигурл, — русалочий водопад. Они обожали падать вместе с водой со скал.

Грифон кружил на застывшим водопадом. Глебу казалось, что он смотрит кино, которое резко оборвалось на кадре.

— А это их озеро, — рассказывал Сигурл.

Он снизился, и Глеб разглядел в прозрачных голубых водах гроты. Они было сложены из камней цвета морской волны и украшены лотосом. На дне виднелись водные сады из диковинных растений, мраморные статуи. Возле одной на качелях сидела русалка. Покрытая бледной чешуей, с рыбьим хвостом, с болотного цвета волосами.

— Они могут очнуться? — спросила Мёнгере.

Грифон промолчал.

Он развернулся и направился к хрустальной пещере. Не снижая скорости, Сигурл влетел в нее. Грифон приземлился и сложил крылья, путники спешились.

— Раньше здесь жили наяды, духи воды. Прекрасные и загадочные. Они следили за озером, речками, водопадом. А в один из дней исчезли, и даже озеро не знало, куда они подевались.

Глеб осмотрелся: стены пещеры были украшены изображениями красивых женщин. С голубыми волосами, которые казались потоками воды, с длинными тонкими пальцами, между которыми виднелись перепонки. Он поймал себя на мысли, что Лису бы здесь понравилось. Да и самого Глеба это место привлекло: не зря друг хотел стать сказочником. В идее Лиса было что-то стоящее.

— Затем пропали дриады, духи деревьев, — продолжал Сигурл. — И лес уснул.

Пол пещеры был выложен мозаикой с изображением Сребролесья. Разноцветные птицы, похожие на яркие цветы, странные животные: слон с двумя хоботами, тигр с третьим глазом на лбу. И золотой олень с рогами, напоминающими подсвечник. Его шкуру украшали звезды.

— Это Златорог, — указал Сигурл. — Когда-то он правил Сребролесьем, но его убили охотники. Это произошло в лиственник[14]. Затем всё начало рассыпаться.

Сигурл с тоской посмотрел куда-то вдаль.

— Сребролесье после этого заболело. Нимфы исчезли, звери потеряли силу, птицы падали на лету. Деревья перестали серебриться и танцевать под луной.

Глебу стало не по себе: в голосе грифона звучала тоска по ушедшему миру.

— Я последний, — произнес Сигурл. — Скоро и я усну навсегда, и Сребролесье опустеет.