Темное искушение

Я уставилась на него. Моргнула. Затем собралась с мыслями.

– Но мы в Париже… Тебя не раздражает вся эта романтика?

Он рассмеялся.

– Нет. У нас будет традиционная русская свадьба, когда вернемся домой.

И это было все, что он хотел сказать об этой чрезвычайно безумной идее?

– Ронан…

Тени в его взгляде взяли верх. Он схватил меня за горло и притянул к себе, его хриплый голос прозвучал мне в ухо:

– В следующий раз, когда я тебя трахну, я должен знать, что ты моя. И ты нужна мне сегодня.

Я выдохнула под его напором. Поняла, что это объясняет его «храню себя». Я снова вспомнила слова Эстель. Ронан был не такой уж простой ремонтник, но все это казалось неважным, когда он был рядом. Я хотела его всеми возможными способами. Но чего я хотела больше, так это дать ему то, что ему нужно.

– Окей.

В его взгляде вспыхнуло удовлетворение, затем он поцеловал меня в губы как раз в тот момент, когда к нам неторопливо подошел продавец.

– Puis-je vous aider à trouver quelque chose? – Могу я вам чем-то помочь?

– Quelque chose de sexy et de jaune. Et pas de soie, – ответил Ронан. «Что-нибудь сексуальное и желтое. И никакого шелка».

Конечно же, Ронан говорил по-французски.

Тридцать минут спустя я вышла с таким количеством нижнего белья, которое мне было не сносить. Нагруженные пакетами, мы шли по улице, пока Ронан не заставил меня остановиться перед ювелирным магазином.

– Не хочу кольцо, – сказала я.

– У тебя будет кольцо, – ответил он. – Не обязательно бриллиант. Может быть, другой камень.

– Ни один камень не является на сто процентов бесконфликтным.

– Зачем ты такая хиппи?

– Зачем ты такой гангстер?

Он уже почти вошел в магазин, так что я невольно последовала за ним. Пока на Ронана фактически нападали две продавщицы, я заглянула в стеклянные витрины, рассматривая кольца. Указала на мужское черное обручальное кольцо.

– Celui-là s’il-vous-plaît. – Это, пожалуйста.

Человек за прилавком вынул коробочку.

Ронан появился рядом.

– Не уверен, что оно вполне в твоем стиле, Мила.

– Да. Это для тебя.

– Я так и понял. Но тебе нужно выбрать что-то для себя, или это сделаю я.

Я ослепительно улыбнулась ему.

– У меня идея получше кольца.

Пристальный взгляд продолжался как минимум тридцать секунд прежде чем Ронан сдался, купил то кольцо, которое я выбрала, и пошел за мной по улице.

Я остановилась перед витриной тату-салона.

– Нет. – Это было твердое «нет».

Я нахмурилась.

– Ты еще даже не знаешь, чего я хочу.

Он прищурился.

– Ты хочешь татуировку. Этого не будет.

– У тебя их миллион, а я не могу позволить себе одну?

– Да.

Вздохнув, я схватила его за руку и провела пальцами по татуированному ворону.

– Хочу это. На безымянном пальце.

Мне показалось, ему понравилась эта идея, но я не стала задерживаться, чтобы выяснить это. Я открыла дверь и вошла, вальсируя. Ронан взял все на себя. Мне не нужно было произносить ни слова, когда он поговорил с татуировщиком и показал ему, что я хочу. Он не угрожал, но по его тону было понятно, он запугал мастера так, что тот не перепутает ни одной черточки.

Когда мы вышли из салона, я показала Ронану свою новую татуировку и спросила:

– Тебе нравится?

Взгляд у него был темный, но ответил он мягко.

– Мне нравится.

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его, настолько погруженная в любовь, что, казалось, я утону, хотя знала, что он никогда не отпустит мою руку. Когда я отстранилась, проблеск света в тени глаз Ронана был серым. Лишь мерцание, которое тут же исчезло. Но оно значило все.

Он провел большим пальцем по моим губам.

– Ты была создана для меня.

Я верила в это всем своим существом.

– Даже океан не смог разделить нас, – выдохнула я, когда он собственнически провел по моим губам большим пальцем..

Он улыбнулся.

– Даже ад, котенок.

Той ночью я вышла замуж в Париже с вороном на пальце. Хотя сердцем я знала, что этот мужчина никогда не был моим «Никогда».

Он был моим «Всегда».

Благодарности

Я думала, что писать эту книгу тяжело, хотя, кажется, писать благодарности – самая трудная часть… потому что я должна поблагодарить целую кучу людей. Без их помощи «Темное искушение», вероятно, не состоялось бы, а если бы и состоялось, то стало бы худшей моей книгой. Эти люди, те, кто спас мой две тысячи двадцатый год.

Кейтлин, однажды я назвала внезапное появление твоего письма в моем почтовом ящике божественным вмешательством, и я придерживаюсь этой мысли. У меня нет слов, чтобы выразить, насколько ты проницательна. Ты по-настоящему красива внутри и снаружи, и у тебя эйнштейновское понимание того, как писать историю. Эта книга стала намного лучше благодаря тебе. И я боюсь, что теперь ты застряла со мной на всю жизнь.