Темное искушение

— Остается только надеяться, — сухо сказала я. А потом с беспокойством добавила: — Его девушка живет здесь?

Это ее позабавило.

— Я уверена, что Ад замерзнет прежде, чем Ронан станет моногамным. — она остановилась, смотря на меня, ее взгляд остановился на моей шее, которая, как я знала, была отмечена засосом. — Но опять же… это заставляет меня чувствовать себя немного оптимистичной.

Я не думала, что она шутит.

Мне бы очень не хотелось увидеть ее и ее муж.

— Я думала, что Надя его девушка, — медленно произнесла я.

Она сморщила нос.

— Нет, к счастью. Из нее вышла бы ужасная невестка. Я могу только представить себе разговор за ужином.

Небольшое облегчение наполнило меня осознанием того, что я не дурачилась с чьим-то парнем. Эта мысль только усугубляла болезненность ситуации. Однако сейчас это волновало меня меньше всего.

— Я стараюсь держаться подальше от дел мужа и его брата, но иногда подслушивание берет надо мной верх. У Ронана проблемы с твоим отцом, а не с тобой. — она дернула за веревку с Итальянским проклятием. — Уверена, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он уступит, и все будет улажено.

Она казалась равнодушной к тому факту, что уступка означала, что голова моего папы украсит каминную полку Ронана. Безнадежность этой ситуации давила мне на грудь, пока я смотрела в потолок.

— Отец уже согласился обменять себя на меня.

Она приподняла бровь.

— Тогда почему ты все еще нужна Ронану?

— Пытки.

Она рассмеялась, но тут же стала серьезной, поняв, что я говорю серьезно.

— Ну… это интересно.

Будучи в здравом уме и все такое, у меня имелись другие слова для этой ситуации. Вторая веревка развязалась, и встала с кровати.

— Спасибо. Я просто должна…

— Я найду тебе какую-нибудь одежду.

К счастью, приоткрытая дверь вела в ванную, и я облегченно вздохнула. Я вымыла руки и лицо мылом, затем нашла в ящике туалетного столика запасную зубную щетку, которой воспользовалась, чтобы стереть кислый привкус вчерашнего праздника со рта.

Вернувшись в комнату, я внезапно почувствовала себя очень, очень голой.

Джианна сидела на кровати с каким-то предметом одежды в руке.

— Вот, держи.

Я поблагодарила ее, прежде чем надеть. На черной, слишком большой футболке было изображено лицо Элвиса Пресли, и она доходила мне только до бедер.

— Извини, — сказала она. — Футболка единственное, что я смогла найти. Ронан бросил на меня рычащий взгляд, который поклялся отомстить.

На моем лице отразилась тревога за нее.

Она улыбнулась.

— Он скорее лает, чем кусается, честное слово.

— Я стала свидетелем, как он отрезал человеку палец, и он собирается убить моего отца.

— Ох. — она сморщила нос. — Полагаю, это ставит его в неловкое положение, не так ли?

В плохой свет, — мысленно поправила я.

Я была этим человеком.

— Мне очень жаль твоего отца. Да. Но тебя бросили в подземный мир, а здесь не всегда черно белое.

Я обдумывала ее слова, пока она шла к двери.

— Мне нужно идти. Мой муж бросил на меня взгляд, говоривший, что мы не останемся на ужин. А жаль, потому что Полина делает лучший медовик, — она провела рукой по своему беременному животу. — В любом случае, я уверена, что в следующий раз, когда мы встретимся, будет меньше веревок и больше одежды.

В ее голосе звучал оптимизм, но я видела только, как мои части тела отправляют в коробках FedEx, в папину компанию и, если я выживу, мир, который я смогу пересечь самостоятельно. Мой желудок сжался. Обжег глаза.

Сочувствие наполнило ее взгляд, рука легла на ручку двери.

— Просто помни… в тебе живет богиня. — она вышла в коридор и повернулась, чтобы посмотреть на меня. — Ты просто должна найти ее.

Глава 16 Ронан

Strikhedonia — удовольствие от возможности сказать: «к черту все это».

Я сидел в библиотеке за письменным столом с не заженной сигарой в руке. Я воздержался от курения, потому что мой брат занимал диван со спящей Кэт. Они всегда были желанными гостями, незваными или нет, но я обнаружил, что меня раздражает выбор времени.

В комнате воцарилась тишина, его холодные глаза смотрели на меня. Я знал, что он хочет что-то сказать, и понимал, о чем пойдет речь, но все равно ждал.

— К кровати в твоей гостевой комнате привязана голая девушка.

Мои мышцы напряглись, протестуя против мысли, что он видел ее обнаженной — странная реакция, учитывая, что я никогда не возражал делить девушек раньше, ни с моим братом, ни с кем-либо еще. Но я заставил себя откинуться на спинку кресла и сказать:

— Она моя зверушка.

Я предположил, что неприятное чувство возникло из-за того, что я тот, кто поймал Милу. Я вложил в это всю работу. И не хотел, чтобы кто-то еще видел ее страдания. Это мое.

— Твоя зверушка похожа на Михайлову.

— Это потому, что она и есть Михайлова.

— Ее отец не уступил твоим требованиям?

Я подрезал кончик сигары резаком.

— Уступил.

Он смотрел на меня своими пытливыми глазами. Кристиан (Christian} — вернее, Кристиан (Kristian}, каким я его знал, — всегда мог видеть больше, чем следовало. Это чертовски раздражало.