Темное искушение

Я поехала на такси, чтобы забрать Хаоса по пути к причалу. Волосы Сидни торчали во все стороны, когда она спокойно сказала:

— Может, это не лучшее место для него.

Хаос сел рядом со мной, ведя себя как можно более невинно, но у одной из кошек, бросивших на него взгляд, не хватало пучка шерсти.

Я рассыпалась в извинениях, чувствуя себя ужасно из-за того, что оставила Хаоса с Сидни. Хотя я знала, что в приюте ему не поздоровится. Я понятия не имела, что с ним делать в следующий раз, когда мне придется уехать, но у меня было две недели, чтобы подумать об этом до моей следующей международной съемки на Ямайке.

По дороге к Причалу я думала о мадам Ричи и ее дурацкой карте таро. Я мысленно попыталась прикинуть шансы на то, что она вытянет эту карту. Представляла себе всевозможные сумасшедшие идеи — словно она годами наблюдала за мной из-за деревьев, а потом разыграла Дьявола, чтобы выбить меня из колеи.

Расстроенная своими размышлениями, я выдохнула и сказала, что это просто совпадение. Странное совпадение… но я отказывалась думать об этом снова.

Мы с Хаосом стояли перед домом моего детства. Я не была в восторге от того, что снова здесь, хотя мне нужно было захватить важные вещи — например, мой диплом средней школы, свидетельство о рождении, другие награды, которыми я гордилась… и, возможно, несколько пар обуви.

Когда мы вошли через парадную дверь, было ясно, что электричество отключили. Никакого света. Никакой воды. И самое худшее — никакого кондиционера. Дом излучал тепло под жарким летним солнцем.

Я достала из сумки бутылку с водой и налила в миску Хаосу. Тяжело дыша, он плюхнулся на прохладный каменный пол, не привыкший к высокой температуре Майами.

Найдя картонную коробку, я вытряхнула из нее бумаги и наполнила их всем, что хотела сохранить. Закончив, я спустилась по лестнице и сказала Хаосу:

— Можешь искупаться, чтобы остыть.

Как будто поняв эти слова, он вскочил, виляя хвостом.

Толкая коробку в руках, чтобы открыть дверь, я размышляла вслух:

— Может, нам стоит перебраться на Север, где попрохладнее. Что насчет Нью-Йорка?

На Хаоса это не произвело впечатления.

— В Чикаго? — спросила я его, закрывая за нами дверь. — Или в Аспен?

— Что насчет Москвы?

Знакомый русский акцент скользнул вниз по моей спине и потряс сердце.

Коробка выскользнула из пальцев. Предметы внутри вывалились на тротуар, но я могла сосредоточиться только на присутствии позади меня. Пульс стучал у меня в горле. Это не мог быть он — не здесь, на Причале, где я смотрела через океан на Россию, мечтая о чем-то, о существовании чего еще не знала.

Затаив дыхание, я обернулась.

Ронан стоял перед черной машиной, припаркованной у обочины. Одетый в Oxxford. Руки в карманах. Его волосы отливали синевой в лучах солнца Майами. Хотя свет не коснулся его глаз, обрамленных темными ресницами. Они называли его Дьявол, но над его головой мог бы быть нимб, столь же совершенный, каким он казался мне сейчас.

Волны бились о скалы, но звук не был одиноким… не с этим человеком на той же стороне Атлантики. Эти мультяшные сердечки слились в одно и вырвались из моей груди.

Я даже не подумала.

Я пробежала через двор и прыгнула в его объятия, обхватив ногами его талию, а руками шею. Ему пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие.

Он грубо усмехнулся.

— Я не ожидал такого ответа. Я даже репетировал и все такое.

Я прижалась лицом к его шее, все мое тело тряслось. Он был таким правильным, таким теплым, таким успокаивающим, что у меня защипало глаза. Слезы текли по щекам, удовлетворение в груди раздувалось, как воздушный шарик.

— Дерьмо, — прохрипел он, его рука дрожала, когда он скользнул в мои волосы и обнял меня за затылок. — Ya skuchal po tebe.[140]

— Ya tozhe skuchala po tebe[141], — выдохнула я сквозь слезы.

Я почувствовала его улыбку, когда он зарылся лицом в мои волосы.

— Твой русский стал лучше.

— Я занималась.

Надеясь. Мечтая.

Ронан отстранился, чтобы увидеть мое лицо, и вытер несколько слез, пока я цеплялась за него, отказываясь когда-либо отпускать.

— Это поможет, — грубо сказал он.

— Почему? — спросила я, мои слезы утихли.

— Потому что ты поедешь со мной домой.

Я приподняла бровь.

— Как твоя пленница?

Этот злодейский взгляд, так похожий на него, коснулся его глаз, а затем он произнес три слова, от которых мое сердце замерло.

— Kak moya zhena.[142]

Я смотрела на него в течение нескольких секунд, как горение мыслей и чувств захлестнуло меня. Я соскользнула вниз по его телу, чтобы достичь твердой земли, и сделала шаг назад, чтобы подумать, глядя куда угодно, но только не на Ронана. Судя по всему, это был Альберт, сидевший за рулем машины. Я подумала, не сошел ли его босс с ума. Сидя рядом со мной, Харс слегка подтолкнул меня локтем в бок.

— Вау, — наконец выдавила я, снова переводя взгляд на Ронана. — Это огромный скачок. Обычно идет пленница, слуга, презираемая знакомая, соблазнённая любовница…