Темное искушение

Я стиснула зубы, когда ярость негодования захлестнула меня. Глубоко вздохнув, я решила пойти по большой дороге пешком.

— Ты здесь практически рабыня, — злобно выплюнула Надя. — Я бы хотела воду. Принеси мне.

Что это за дорога?

Не думая больше ни о чем, я схватила клок ее смехотворно блестящих волос и потянула, дергая ее голову в сторону. Она посмотрела на меня так, словно была жертвой, прежде чем злобный огонь заполнил ее глаза. Это была следующая пригоршня моих волос, которую она дернула, что заставило нас потерять равновесие и упасть на пол.

Мы стукнулись о стол с кофе. Тарелки с едой соскользнули и упали на пол. Надя схватила овсянку и, размазала ее по моей футболке, и прорычала:

— Я не нуждаюсь во враче.

— Это первое, что говорят психи! — я оседлала ее и ударила головой об пол.

— Ой! Ты Амазонка! — закричала Надя, шлепая меня, как девчонку. — Не могу поверить, что он когда-нибудь захочет тебя!

— Вперёд, Мила! — воскликнула Кэт с дивана.

Надя так сильно дернула меня за волосы, словно пыталась вырвать клок, заставив меня откатиться от нее, если я хочу сохранить эти пряди.

— Этот эмодзи с языком был для тебя, не так ли? — спросила она, пнув меня в бок.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, ненормальная, — прорычала я, впиваясь ногтями в ее запястье, пока она не отпустила мои волосы.

Затем я оседлала ее спину и потёрла ее лицо о кашу на поле.

— Ах ты сука! — она повернула голову, чтобы полностью не свалиться в кашу. — Завтра не может наступить достаточно скоро.

Что-то в ее голосе заставило меня запнуться.

Заметив это, она рассмеялась.

— Ты не знаешь? Завтра ты отправишься — как они говорят…? — когда она поняла, что это значит, слова превратились в насмешливое хихиканье. — В путь.

Холод исходил из моей груди, поглощая целиком. Я едва почувствовала, как кто-то оттащил меня от Нади.

— Нет, дядя, — пожаловалась Кэт. — Все только начало набирать обороты.

Мои ноги свисали с пола, когда Ронан держал меня за талию. Обычно он был таким теплым, но сейчас его рука горела, как ледяные кандалы. Они обменивались резкими словами, но звон в ушах заглушал их. Моя грудь тяжело вздымалась от напряжения, хотя гнев исчез, оставив холодную отстраненность позади.

Надя встала и вытерла с лица кашу, глаза ее злобно блестели.

— Она не знала, — рассмеялась она, а затем слегка надула губы. — Надеюсь, это не должно было стать сюрпризом.

Ронан кипел, его ярость вибрировала в груди.

Надя с кинжалами в глазах уставилась на меня.

— Я должна была догадаться, что ты будешь такой же, как твоя мать. — она заметила неуверенность в моих глазах и рассмеялась. — Ты не знаешь о своей дорогой старой матери?

— Zatknis[124], — зарычал на нее Ронан.

— Нет, — ответила я. — Я хочу услышать, что она скажет.

Надя удивленно приподняла бровь.

— С чего бы начать?

Когда Ронан повернулся, чтобы вынести меня из комнаты, в моей груди взорвался вулкан из-за оставшихся без ответа вопросов и необходимости знать правду. Я яростно сопротивлялась, проклинала его, и когда сказала ему, чтобы он никогда больше не прикасался ко мне, он, наконец, отпустил меня.

Надя наблюдала за этой сценой с ядовитым выражением лица и, наконец, перевела взгляд на меня.

— Должна ли я начать с плохих новостей или с чуть менее плохих?

— Просто скажи уже, Надя, — рявкнул Ронан.

— Ну… — она посмотрела на свои ногти. — Ходили слухи, что Татьяна была шлюхой, которая любила грубость. И когда я говорю «грубость», я имею в виду ножи и животных. — она сморщила нос. — Но я полагаю, что на самом деле она известна тем, что сделала для твоего отца. Она увидела на улице симпатичную девушку, очаровала ее своим Bugatti и — пуф! — девушку больше никто не видел.

Я уставилась на нее. Мое сердце бешено колотилось, но разум онемел.

— Это слухи… хотя говорят, что в каждом слухе есть доля правды. — Надя изобразила сочувствие. — К сожалению, в случае с твоей матерью было целое зерно правды.

Мой отец торговал девушками.

И моя мама помогала ему.

Мне показалось, что комната закружилась, пока я пыталась переварить новости. Я нуждалась в пространстве. Немедленно.

Ронан повернул меня лицом к себе и вытер немного каши с моей щеки. Я не могла этого сделать. Просто не могла. Хотя попытки вырваться.

— Скажи мне, что ты в порядке, — потребовал он.

— Я в порядке. А теперь, пожалуйста… отпусти меня.

Похоже, он собирался отказать мне, но что-то в моих глазах заставило его передумать. Он приподнял мой подбородок и подарил мне короткий, сладкий поцелуй в губы — игнорируя возмущенное «фу!» Нади — прежде чем позволил мне выскользнуть из его пальцев.

Двигаясь на автопилоте, я поднялась по лестнице, ловя обрывки нечеткого фонового шума.

— Я скучала по тебе, — захныкала Надя.

— Это последний раз, когда я тебя вижу, — прорычал Ронан. — Или, клянусь, твоя карьера исчезнет у тебя на глазах.

— Но…

— Никаких «но». Убирайся к чертовой матери из моего дома, Надя. И ради бога, найди психотерапевта.

— Мне не нужен психотерапевт!