Темное двуличие

— Вы не можете забрать его вот так! Вы не имеете на это права!

— Уйди с дороги, — крикнул один из охранников и ударил меня дубинкой по руке, пытаясь ослабить хватку. Боль взорвалась в точке соприкосновения на моем запястье и послала ударную волну ярости по моему телу. Цунами раскаленного добела жара распространилось по мне, как лесной пожар, и, прежде чем я успел о чем-либо подумать, мое тело отреагировало.

Мышечная память взяла верх, и движения, которые я знала глубоко внутри, пронеслись по моим конечностям, толкая меня в драку, прежде чем я поняла, что происходит.

Я сжала кулак и ударила первое попавшееся лицо. Охранник не ожидал этого, поэтому сначала не понял, что произошло, пока из его носа не брызнула ярко-красная кровь. Его глаза расширились от удивления, но его тут же сменила ярость, и он отреагировал.

Я была готова, когда он снова опустил ладонь на мою руку, пытаясь ослабить хватку, которую я держала на руке Люка. Моя другая рука изогнулась и заблокировала его, отразив его удар от моего предплечья.

Люк не смог сдержаться, его не удержали, и как только он увидел, что со мной происходит, он снова начал драться.

Летели кулаки, наносились удары, и мы с Люком снова стояли вместе. Яростный натиск охранников достиг крещендо, и они набросились на нас двоих с напряженной, целеустремленной целью сбить меня с ног и увести Люка, независимо от того, уйдет он на ногах или на носилках.

Я поняла, что мой гнев обострил ситуацию до такой степени, что его жизнь оказалась в опасности. Я сделала это. Я использовала свои привилегии и положение Высшей, не заботясь о его уязвимости как Низшего. Из-за меня он мог пострадать или погибнуть, если я продолжу сопротивляться им.

Поэтому я сделала самое трудное, что могла придумать. Я отпустила его.

Мои пальцы ослабили хватку на его руке, и я позволила им выскользнуть, давая им свободу вытащить его из кампуса, но только для того, чтобы спасти ему жизнь.

Я почувствовала подступающие слезы, когда он обмяк в руках своих похитителей, и когда они рывком поставили его на ноги, чтобы он не упал, кто-то налетел на меня.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — сказал Александр мне на ухо, когда его руки обхватили меня сзади.

— Куда, черт возьми, они его увозят?

— Я не знаю. — завопила я, смотря ему вслед. — Я пыталась остановить их, пыталась спасти его.

— Я знаю, — сказал он тихим, успокаивающим тоном. — Я увидел тебя в толпе. Я видел, как ты дралась, воробушек. Не волнуйся, мы, черт возьми, вернем его. Мы найдем его и вернем домой.

— Я чувствую себя такой беспомощной, — простонала я и изогнулась в его объятиях. Я подняла на него глаза, не в силах смотреть, как они запихивают Люка в черный внедорожник с затемненными стеклами.

— Ненавижу то, насколько я бессильна.

— С тобой все будет хорошо, — сказал он, успокаивая меня.

— У тебя есть моя сила, и все будет хорошо. Ты выживешь, независимо от того, насколько сильно мир будет работать против тебя.

— Я не хочу просто выживать, — выплевываю я, внезапно разозлившись на то, как много власти у него и как мало у меня. У Люка было даже меньше.

— Я хочу изменить то, как это работает. Я хочу убедиться, что больше никому не придется так жить. Я ненавижу, насколько все разделено. Это кажется неестественным.

— Мы можем это сделать, — сказал он, проводя рукой по моей спине и останавливаясь между лопатками, прямо под волосами. Его пальцы добрались до моей шеи и остановились там, успокаивающей мантией удерживая меня в этом моменте.

— Мы можем сделать все, что ты захочешь, но сначала мы должны вернуть его тебе.

Когда внедорожник отъехал от школы и толпа начала расходиться, я выдохнула и закрыла глаза. В моих воспоминаниях он был моим. Я чувствовала такую связь с Люком, такую глубокую связь, как будто мы построили свою жизнь где-то в другом месте. Где-то вдали от Кримсон, от постоянного давления Высших и их потребности в доминировании.

— Ты в порядке? — спросил Ром, стоявший рядом со мной. Я даже не заметила, что он появился, но, конечно, он появился. Вся академия была либо здесь, либо говорила об этом.

— Он крепкий орешек, и он продержится, пока мы его не вернем.

— Но сможем ли мы его вернуть? — спросила я, все еще не веря до конца, что мы сможем противостоять всем могущественным силам мира в целом. Это казалось невыполнимой задачей, непреодолимой даже при том значительном контроле, который мой будущий тесть мог осуществлять над повседневными делами.

— Я волнуюсь, что мы никогда больше его не увидим.

— Если бы он не значил для тебя так много, я бы, возможно, даже не стал беспокоиться, — сказал Александр.

— Ты знаешь, что он не самый любимый мой человек в мире, но я знаю, что он тебе небезразличен, так что мы его заберем. Это может быть нелегко, но мы найдем его.

— У меня нет семейных связей Алекса, но у меня есть деньги моей семьи, — сказал Ром, протягивая мне руку. Он переплел свои пальцы с моими, и я сразу почувствовала, как тепло поднимается вверх по моей руке от места нашего соприкосновения.

— Мы найдем его. Я могу позвонить нашему водителю прямо сейчас. Давай уедем как можно скорее.