Телохранитель Ника. Клетка класса люкс

Не знаю, как поступают в таких случаях дипломированные врачи, но мне эта идея показалась гениальной. Сначала я почувствовала себя участницей самого настоящего родео. Меня подбрасывало так, что я стала опасаться за сохранность своих громко клацающих зубов. Пришлось вцепиться в Павла бульдожьей хваткой, чтобы не упасть. Не знаю, сколько прошло времени, но тряска постепенно перешла сначала в крупную дрожь, потом в мелкую… А потом во мне проснулась бабушка – фронтовая сестра милосердия, вынесшая на своих плечах из самого пекла не один десяток раненых. Ухватив бывшего омоновца поперек груди и мысленно посетовав на то, что, перед тем как меня спасать, он не соизволил одеться, я перекинула его руку через плечо и потащила к дому кратчайшим путем. Тащить его, огибая немаленький особняк Челнокова, к главному крыльцу или гаражу было в два раза дальше, чем до моего балкона. И потому я направилась именно туда. Можно было, конечно, позвать на помощь, но мне почему-то стало стыдно. «Ага, а тащить почти голого мужика в свою спальню на стыдно?» – полюбопытствовало мое второе «я» голосом целомудренного деда-партработника, до конца дней сохранившего верность стране, жене и партии. Но я велела своему «альтер эго» заткнуться и, скрипя зубами, перевалила Павла через перила балкона.

Дальнейшее помнится смутно. Проносящиеся в голове видения желтых бабочек и крылатых «Рено», порхающих вокруг бензоколонки имени Челнокова, сменялись синими вытянутыми лицами секретаря Сережи, Эли, Генки и почему-то этого типа из «Веритас». И когда я очнулась, то сначала не поняла, с какого перепугу моя голова покоится на плече у Павла, а сам он вольно раскинулся на моем широком диване. И спит. Именно спит, а не лежит в обмороке.

Его расслабленное сном лицо выглядело совсем мальчишеским. И даже хмурился он во сне, точно десятилетний ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. То, что это почти невинное создание за один вечер умудрилось смешать меня с грязью, а потом вытащить из грязи, в смысле из воды, в голове не укладывалось абсолютно. Как и то, зачем кому-то понадобилось подмешивать мне в вино такой мощный галлюциноген. Другого объяснения происшедшему я не находила. Сотворить со мной такое помрачение могла только очень сильная бяка. Но вот кто конкретно подсунул мне эту бяку? Ведь сегодняшним вечером мимо меня и моего бокала разве что ленивый не прошмыгнул.

И тут я похолодела. Потому что вопрос о том, кто отправил меня в наркотическое забытье, можно поставить иначе: кому могла понадобиться моя смерть? Глубоко задумавшись, я пыталась определить, кого же до такой степени умудрилась расстроить, что он вознамерился лишить меня жизни? Ведь если бы не Павел… Потрясенная до глубины души, я впала в глубокую задумчивость, а когда вышла из нее, обнаружила, что машинально поглаживаю моего спасителя по костлявой груди. Не кормят его здесь, что ли? Только поят? А ведь ему пить, по идее, совсем нельзя, не то он скоро после первой же стопки такие коленца начнет выкидывать.

Тут у меня в голове что-то тихо щелкнуло, и я поняла, что ни Шерлоком Холмсом, ни Эркюлем Пуаро, ни, на худой конец, мисс Марпл, мне не бывать. Как же далеко увели меня от истины мои логические построения! Ведь предполагаемый убийца не мог предвидеть, что я гарантированно окажусь в таком месте, где возможен несчастный случай. Причем в гордом одиночестве. Выходит, либо он идиот, либо я идиотка. Потому что ищу совсем не то и не там.

Да никому, слава тебе господи, моя смерть не нужна! Ведь то, что мне не удалось даже пригубить любимое «каберне» на вечеринке, – чистой воды случайность. Значит, кто-то рассчитывал, что, выпив вина с подмешанным наркотиком, я начну неадекватно вести себя на глазах у важных гостей. Натворю глупостей, скомпрометирую и опозорю своего нанимателя, и потому строгий господин Челноков будет вынужден вышвырнуть меня на улицу.

Уф, меня бросило в жар от таких интенсивных раздумий. Но, похоже, истина была где-то рядом. Как была рядом с моим бокалом мадам Света, когда, полулежа на столике, изливала на меня потоки площадной брани вперемешку с угрозами. Не зря во всех прочитанных мной детективах все вертится вокруг возможностей и мотивов… Кстати, у остальных двухсот гостей возможностей было пруд пруди, а вот с мотивами голяк.

Представляю, как Светка расстроится, когда, проснувшись утром с больной головой, поймет, что ее коварный план с треском провалился. Придется ей меня еще месяцок потерпеть. Я такую выгодную работу бросать не собираюсь! А собираюсь отлепить свою бедовую голову от странно удобного, хоть и худого мужского плеча и идти досыпать к Эле. Иначе я никак не смогу доказать проснувшемуся в моей комнате Павлу, что не хотела покушаться на его невинность, а просто спала рядом.

Я уже осторожно сползла на пол, когда рука с вытатуированным волком (наконец-то разглядела) мягко легла мне на спину.

– Останься, Ника, – его тихий голос заставил меня замереть. – Пожалуйста, останься. Я ведь с ума по тебе схожу. Может быть, даже уже сошел. Потому что хочу тебя до безумия. Неужели не видишь?