Оба броневика были приняты Королевской Прусской армией и отправлены в берлинский гарнизон для всесторонних испытаний. В 1909 г. они подверглись капитальному ремонту и модернизации: на обоих бронеавтомобилях переделали кормовую часть, увеличив внутренний объем бронекузова, а на одной машине по неизвестным причинам сняли пулеметную башню. В таком виде они были взяты на вооружение под названием «Panzerautomobil C.G.V. Modell 1909» и в том же году приняли участие в маневрах в составе 5-й гвардейской пехотной бригады прусской армии. Позже броневики отправили в одну из крепостей в Восточной Пруссии. По некоторым данным, обе машины участвовали в оборонительных боях 1914 г., во время наступления Русской армии в Восточной Пруссии.
С 1906 г. германские заводы «Опель» (Opel), «Даймлер» и «Протос» (Protos) начали изготовление опытных единичных образцов бронеавтомобилей, а фирма «Эрхардт» (Erhardt) экспериментировала с бронированными самоходными орудиями на автомобильном шасси, предназначенными для борьбы с аэростатами.
Четыре бронеавтомобиля «ШЖВ» из заказа князя Накашидзе в 1906 г. вернулись во Францию. Все попытки фирмы «Шаррон» продать их оказались тщетными. Ни одна армия в мире не проявила к ним интереса. Бронеавтомобили пришлось поставить «на консервацию». Эта неудача так разочаровала французов, что вплоть до начала Первой мировой войны почти все собственные работы по созданию бронированных автомобилей во Франции были свернуты. Тем более что приобретенный ими в 1907 г. австрийский броневик «Даймлер» показал на испытаниях лучшие ходовые и боевые характеристики.
В августе 1914 г., перед угрозой взятия германцами Парижа, военное министерство Франции выкупило у Фернана Шаррона одну машину. По данным французских историков, она успешно действовала в боях в составе кавалерийского корпуса генерала Сорде. Оставшиеся три броневика «ШЖВ» в ноябре 1914 г. поступили в состав автомобильной команды штаба одной из французских армий, где использовались исключительно в транспортных целях. У многих историков факт применения французами устаревших бронеавтомобилей в боевых действиях во время Первой мировой войны вызывает сомнения, однако он подтверждается документально.
Мы уже упоминали, что Накашидзе намеревался предложить бронеавтомобиль Министерству внутренних дел «для полицейских и охранных целей». Это обстоятельство, а также то, что в период революционных волнений 1906 г. бронеавтомобиль был замечен в передвижении по Петербургу, послужило позже некоторым советским историкам поводом для рождения абсурдного мифа о том, что «царская охранка» имела планы «удушения революции при помощи броневиков».
Этот миф породили нелепые сообщения российской либеральной прессы 1906 г. Газета «Народная жизнь» сообщала: «Вружейный арсенал Петербурга доставлен из Франции вновь изобретенный одним офицером Гродненского полка для усмирения беспорядков блиндированный автомобиль, с вращающейся башенкой, в которой помещается пулемет». Репортер газеты «Русская мысль» П.Б. Струве повторил это предположение, причем возвел единственный броневик в множественное число: «В 1789 г. в Париже гвардия была на стороне народа; в 1906 г. в Петербурге пулеметы и блиндированные автомобили оказывались в полном распоряжении старого режима». Еще больше нагнали страха на свободолюбивую общественность «Экономические беседы»: «Петербург впервые на своих улицах увидал блиндированный (обшитый стальной броней) автомобиль- пулемет, выбрасывающий в минуту 400 зарядов: эту подвижную крепость, пугавшую своим чудовищным видом прохожих, прокатили по набережной Невы к зданию Государственной думы и обратно…»