Театр теней

— Не то чтобы приятель. Твиди на пять лет его старше. За ним числятся кое-какие правонарушения — так, по мелочи: травка, хулиганство, жульничество. Репутация у него в городе примерно такая же, как у Рикки. Хотел стать настоящим жуликом, да лень помешала. Мы проверяем его телефонные разговоры. Собираем информацию.

— Я могу как-то поучаствовать? — спросил Большой Роб.

— Возможно. Я слышал, Рикки отправляется завтра на рыбалку в Южную Дакоту. Четыре дня будет лазить по лесам. Море пива. Никакого телефона. Удобства повсюду. Возможно, стоит тем временем пообщаться с Пег.

— С его женой?

— Ну да. Не знаю, что ей известно и известно ли что-нибудь, но Рик держит ее на коротком поводке. Похоже, его отлучка — наш единственный шанс с ней поговорить. Она вас видела?

Большой Роб помотал головой:

— Есть предложения?

— Она любит выпить. Я бы постарался поговорить с ней вечерком. Пока Рикки не будет в городе, она наверняка пойдет по барам.

— Я за ней прослежу, — сказал Большой Роб.

— Вот именно, — подхватил Криппен. — Угостите ее парой коктейлей. Включите свое обаяние. Глядишь, чего-нибудь и сболтнет.

Большой Роб фыркнул и тряхнул головой.

— А ты парень не промах, настоящий полицейский.

Офицер покраснел. К их столику подошла официантка, приняла заказ и отправилась на кухню.

— Кем ты хочешь стать, когда подрастешь?

— А?

— Ну вот сколько тебе сейчас? Двадцать пять? Двадцать шесть? Мечтаешь когда-нибудь стать начальником полиции?

Криппен пожал плечами:

— Да нет, не особо.

— Что будет, если ты поймаешь убийцу Фила? — спросил Робби. — Ты станешь настоящим специалистом по расследованию убийств, вот что. Как думаешь, обрадуешься ты, когда тебя снова отправят регулировать движение на Мейн-стрит?

Криппен сорвал мокрую этикетку с бутылки из-под пива «Миллер»:

— Не знаю.

— А я знаю. Не обрадуешься. Поймаешь убийцу и сразу изменишься. Руки чесаться станут. Захочешь поймать их всех. — Большой Роб развернул поданные в салфетке приборы и сдавил в руке тупой нож так, что кожа на костяшках пальцев побелела. — Вот только штука в том, что всех поймать не получится, — проговорил он. — А если кого и поймаешь, так будет уже поздно.

37

Рикки погрузил в машину удочки, сети, пиво, закрепил все это веревками. Одних снастей набралось три коробки: блесна, наживки, крючки были аккуратно разложены по отделениям. У него даже острога была, которую он регулярно брал с собой, но ни разу не использовал. Было бы, конечно, здорово проткнуть острогой какую-нибудь рыбину, но, если честно, ему и с удочкой-то редко везло. Рикки представлял себе, как стоит по колено в воде, беспомощно тычет острогой то туда, то сюда, а форель и лосось без особого труда от него уворачиваются. Он приходил в бешенство от одной только мысли об этом.

Пег была в отличном настроении. На три — даже почти четыре — дня Рикки уезжает из города, и она наконец-то получит долгожданную передышку от его болтовни, пустых мечтаний, раздражительности и постоянного давления. С того самого дня, как в их трейлер заявился тот частный детектив и Рикки… ну, Рикки сделал то, что должен был сделать, чтобы защитить их будущее, он ни на минуту не выпускал ее из виду. Это было тяжелое время, и Пег частенько приходилось спрашивать мужа, а доверяет ли он ей. Рикки всегда отвечал, что доверяет, но при этом не отпускал далеко от дома, требовал подробного отчета о том, что она делает, и каждый вечер в начале шестого звонил в магазин, где работала Пег, чтобы убедиться, что она пошла домой. Правда, в предвкушении рыбалки он немного расслабился, но все равно эта поездка будет как отпуск не только для Рикки, но и для нее. Пег уже договорилась на пятницу с подружками: они пойдут в бар, пропустят по стаканчику, а потом, может быть, даже отправятся в то заведение у магистрали, где два раза в месяц бывает мужской стриптиз.

Прошел почти год с тех событий, и у Пег впервые возникло ощущение, что все еще может наладиться.

«История с тем парнем» (так они обозначали случившееся, если почему-то приходилось о нем поминать) оказалась куда значительней всех их прочих затей. Произошло убийство (случайное, разумеется), но если Джимми Спирс останется жив, то совершенное ими преступление и связанные с ним надежды окажутся напрасными.

Рикки так и не рассказал Пег, что сделал с телом — она спросила об этом однажды. А машину забрал Герман Твиди. Наверное, рассудила она, он разберет ее на запчасти и их продаст. Герман заехал как-то ближе к вечеру. Пег наблюдала за мужчинами из окна кухни, видела, как они то забираются в машину, то вылезают; Рикки болтал без умолку, они смеялись — так всегда бывало, когда эти двое оказывались вместе. Вряд ли, думала она, Рикки рассказал Герману правду. Ее бы это очень огорчило: это значило бы, что Рикки доверяет Герману так же, как и жене. И потом, если бы они говорили об истории с тем парнем, едва ли им было бы так весело.