Театр кошмаров

– Не задерживайте очередь! – рявкнула она, сверля взглядом Ронду.

– Ванильный, – глухо буркнула та, лишь бы недовольная тетка поскорее отвернулась к блендеру.

– С тобой все в порядке? – Ааррон внимательно заглянул в глаза подруги.

«Нет», – шепнул внутренний голос.

– Да, – соврала Ронда.

Ааррон не поверил. Подозрительно сощурил глаза, в голубизне которых прятались морозные узоры, но ничего не сказал. Его губы изогнулись в натянутой улыбке – Ааррон принял правила игры.

– Как скажешь, – его голос все же выдал досаду, захлестнувшую парня. Однако Ааррон отвернулся быстрее, чем Ронда успела прочесть разочарование в его взгляде.

Свидание.

Громкое слово для вынужденной прогулки. Тем более оба они знали, что на самом деле реальность далека от романтических надежд Ааррона. Он пригласил Ронду, рассчитывая сгладить острые углы и все же направить их отношения в новое, не дружеское русло. Для Ронды же свидание стало платой, которую она внесла за информацию.

К тому же Ронда не сомневалась, Ааррон понимал, почему для прогулки она выбрала именно «Жерло». Догадывалась, что это ее решение огорчило Ааррона, но не могла ничего с собой поделать.

Все ниточки ее расследования сходились в этом парке аттракционов. Прийти сюда на свидание с Аарроном – не самая лучшая затея, но Ронде не терпелось. Было бы глупо не прийти в парк, чтобы попытаться выведать что-нибудь новое. Хотя, казалось, из книг, старых газет и интернета Ронда выжала о «Жерле» и старом театре всю информацию, которая только существовала.

Театр «Юстина» начали строить в восемнадцатом веке, спустя десять лет после зарождения Фирбси. Зданию дали имя жены основателя, но сам театр девушка так и не увидела, умерев от оспы. Ее муж, который и заложил фундамент, окончания работы над своим детищем тоже не дождался – погиб от пули спустя год после смерти жены.

Потом важные господа, на которых ложилась ответственность и управление городом, сменялись слишком быстро. Кто-то пытался достроить театр, кому-то до него не было дела. «Юстину» достроили лишь спустя тридцать лет после того, как был положен ее первый камень.

Ронда, стоя рядом с Аарроном в ожидании молочных коктейлей, обернулась на здание. Посреди яркого и красочного парка аттракционов оно выделялось мрачной скалой. От одного его вида становилось холодно и тоскливо, и даже представлялось с трудом, что когда-то это было дорогое заведение для светских мероприятий и развлечений аристократов.

Однако… Изучив историю театра вдоль и поперек, Ронда не могла вообразить, что это место кому-то приносило радость. Зачатое в боли, оно ее множило: сначала смерть основателей, затем долгое строительство, потом, в девятнадцатом веке, здесь было что-то вроде цирка.

Людям нравилось смотреть, как собачки и кошечки в аляповатых нарядах танцуют и выполняют трюки. Но никто даже не думал, сколько животных погибло от рук жестоких дрессировщиков.

Ронда читала, что в цирк отдавали всех бездомных животных, которых находили на улицах Фирбси. Зверей держали в пристройке, которой сейчас уже не существовало. Горожане называли ее «скотобойней», потому что мертвых собак и кошек оттуда вывозили еженедельно.

Новых животных дрессировать приходилось долго, а обученные умирали слишком быстро. Поэтому эти представления на плаву долго не продержались.

А в конце девятнадцатого века здесь и вовсе устроили цирк уродов. Коллекция людей со странной внешностью или способностями росла из года в год пятнадцать лет, пока один из «уродов» не сжег театр дотла. Погибло полсотни человек, еще с десяток пропали без вести.

Обугленное здание обходили стороной почти полвека, пока наконец не решили отреставрировать. «Юстине» придали сносный вид, но ни артистов, ни гостей театр больше не видел. Люди назвали его проклятым и чурались его. Город разрастался, но вокруг заброшенной постройки остался лысый пятачок. Так сформировались окраины, а театр по-прежнему пустовал. Сюда приходили только подростки, которым хотелось выпить и запастись адреналином, и бездомные, что искали место для ночевки.

Но этой весной «Юстина» будто переродилась. Луна-парк заполнил пустырь как по щелчку пальцев. Новость о том, что всего за ночь на территории заброшенного театра развернулось «Жерло», накрыла Фирбси как цунами. О событии ходило много слухов, и в этой лавине информации отыскать правду об организаторах и спонсорах оказалось совсем не просто.

Ронде пришлось влезть в документы, которые для ее глаз не предназначались. Под страхом увольнения она заглянула в компьютер Ханса, у которого был доступ к архивам документов. Но бесполезно. Если какие-то документы о согласовании открытия «Жерла» и существовали, то не там, где Ронда искала.

– Ванильный молочный коктейль для самой шикарной девушки! – с натянутым весельем объявил Ааррон и вручил Ронде нежно-бежевый стаканчик.

– Спасибо, – поблагодарила она бесцветно, так как мыслями все еще блуждала в архивах, статьях и документах. Перед глазами сверкали сотни огней, но Ронда смотрела сквозь них.