Театр из-под пальца (сборник)

…недавно Та, Чьё Имя Не Может Быть Названо,
привела меня в странное место.
Прикрывая за собой дверь, она кивнула на стены,
а потом указала на пол – я пригляделся… глаза разбежались.
Чего я только не увидел:
аркебузы и багинеты, пики и мушкеты, пищали и рапиры,
тесаки и фузеи, шашки и шпаги, мортиры и кулеврины –
были тут и алебарды, и протазаны с бердышами, и даги, и кистени с кинжалами,
и копья, и рогатины, и луки, и крисы, и мечи с ножами,
и сабли с ручницами, и секиры с лабросами, и топоры с томагавками, и эспадоны,
и дротики, и сюрикены, и стилеты, и ятаганы – и даже «моргенштерн»…
В другой зале находились авиабомбы
(калибр иных достигал двадцати тонн), БМП и водометы,
между которыми лежали разного рода «берданки» и карабины:
был тут и никоновский автомат – он-то меня, собственно, и интересовал.
«У АН-97, – прочитала мои мысли Та, Чье Имя Не Может Быть Названо,
и ее глаза, подобные застывшей слезе,
скатившейся с горного хрусталя, на миг ожили, –
переменный темп стрельбы; огонь же можно вести одиночными выстрелами:
очередь по три с высоким темпом – около тысячи в минуту –
повышает вероятность быстрого попадания…».
К АН-97 прилагался штык-нож, установка оптического прицела,
а также подствольный гранатомет:
«Это то, что нужно», – чуть было не сказал я, хватаясь за сердце,
однако Та, Чьё Имя Не Может Быть Названо,
уже открывала дверь в последнюю залу –
там-то я и увидел самую обыкновенную сапёрную лопатку, и замер:
остро заточенная, с петлёй на рукояти,
она была одновременно и топором, и кинжалом, и даже – даже! – мечом.
Что ж, осталась самая малость, подумал я…

Поет: «Где духу набраться, чтоб страх победить,

Рвануться, прижаться, руками обвить?»

…и закричал что есть силы:
СТРЕЛЯЙ! СТРЕЛЯЙ, СТАЛКЕР, ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ?
Я могу «онемечить» тело, но никогда не доберусь до того, что б о л и т!
Мне никогда – слышишь? н и к о г д а! – не достичь Анахаты!
СТРЕЛЯЙ, ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ?

…и Мара в моем животе захныкала,
и Та, Чьё Имя не Может Быть названо, опустила глаза,
и даже женщина-снайпер отвернулась:
бриг? галера? корвет? –
думала каждая, мечтая скрыться,
а я все стоял и кричал: СТРЕЛЯЙ! СТРЕЛЯЙ!

Поет: «Я б все позабыла с ним наедине,

Хотя б это было,

Хотя б это было,

Хотя б это было погибелью мне,

Хотя б это было погибелью мне».

…но вам, конечно,
нет до этого
никакого дела, так ведь?

З А Ш И Б И С Ь!

(ложится на пол)

* * *

Восьмое письмо Роботу Вертеру, последнее