Тарси

– Да я понял… Правда, пока непривычно все – знаешь, это как сон. Очень длинный и реалистичный. И, в то же время, сумасшедший.

– Да, так оно и есть. Умереть, чтоб начать жить новой жизнью… Знаешь, я привык ко всему здесь происходящему, даже пару раз чуть не распрощался с жизнью… Но я до сих пор не могу понять, каким образом мы здесь оказались. Понимаешь, это очень странно, – видимо, он задумался. – Сначала я полагал, что попасть сюда могут только люди, умершие определенной смертью. Но тут столько вариантов было, что и не пересчитаешь. Умер от электричества, убили, утонул, споткнулся об черепаху, героически погиб от наслаждения во время секса с мечтой всей своей жизни… После десятка вариантов я отбросил эту теорию. Потом были некоторые соображения, что это каким-то образом связанно с нашей деятельностью при жизни… И тоже отпало. Теперь я в тупике. Предположить, что это какой-то эксперимент какого-то сумасшедшего ученого, мечтающего захватить мир с помощью нас, рабов его – и это отпадает. Я отлично контролирую себя и делаю лишь то, что сам желаю. Вот так.

– Можно вопрос? Ты все время такой общительный?

Солдат рассмеялся.

– А что с того? Все мы тут – братья по несчастью. Ну, или если хочешь, избранные счастливчики. Потому, надо держаться вместе, а не вести политику отдельных стай, – поймав вопросительный взгляд Аркадия, он постарался объяснить. – Заранее, это мой термин. Может не самый удачный, но меня устраивает. Ну, тебе уже объясняли про анклавы? Ай, не отвечай, все равно расскажу. Короче, первоначально все люди оказываются в Промышленном Анклаве. Они прозвали себя Фабрикой. Ну, порой бывают погрешности, и тебя может выкинуть еще на три острова. Для этих целей образовали паромщиков. Они перевозят новичков. Ладно, не факт. После всей этой вступительной фигни каждому дается выбор – остаться на Фабрике, уйти к единомышленникам или создать свой анклав. Вот тут величайшая ошибка! Если б первоначально был лишь один анклав, ну, предположим, Анклав Человечества, или Империя, Республика, то человечество так или иначе начало развиваться быстрее. Конечно, были бы внутри анклава и волнения, кто спорит, но неужели это положение лучше? Знаешь, я не могу их понять… – Аркадию пришлась по душе его точка зрения. – Кстати, как бескультурно, звать меня Меткий Глаз Кривые Руки. Ну, или просто Стас, – он протянул руку. – Приятно познакомиться.

Аркадий улыбнулся.

– Аналогично, коллега! Аркадий, просто Аркадий.

– Легко запоминается, – улыбнулся Стас. – У меня товарищ был с таким именем… Клевый тип. Всегда во всех движениях участвовал.

– В смысле?

– Ну, какая вечеринка, или драка – везде был рядом со мной. Нас шутки ради братьями прозвали… А мы против не были.

– Здорово… Иметь такого товарища – не каждому так везет, – Стас кивнул головой. – Слушай, а еще те, которые с тобой были – они какие люди?

– Честно сказать – представления не имею. Ты не думай, что мы вместе – просто так получилось. Были места в конвое, мы и подписались. Так что закономерности ты здесь не найдешь.

– А я думал, что это что-то вроде вашего отряда.

– Никак не получается сформировать таковой, – озадаченно произнес военный. – А было б замечательно. Знаешь же, что с людьми, к которым привык, работать легче.

Еще бы. Тех, кому Аркадий мог подставить спину, было единицы, зато с ними работа шла куда успешнее. Наверное, это психологическое… Хотя и о слаженности команды забывать не стоило бы.

– Ладно, – зевнул Стас, – смотри по сторонам. Увидишь кого, похожего на противника, скажи мне. А там уже решим, – он крепче схватил ПП.

После этого он вышел вперед. Аркадий же прислушался к совету.
Но пока все шло без проблем.

– Эй, – к Аркадию подошел Бланк, – русский, неужели вы все так хорошо знаете английский язык? И почему вы постоянно говорите именно на нем? Я понимаю, что это не мое дело, но я уже не могу терпеть!

Признаться, Аркадий весьма сильно удивился. Учитывая, что других языков он не учил, заявление о том, что говорит он на английском, причем постоянно, было как минимум бредовым.

– Ты вообще о чем? Понятия не имею, – задумавшись на секунду, он добавил. – И знаешь, учитывая, как ты говоришь на русском, могу сказать, что тебя волновать это не должно. Сможешь понять нас, когда надо.

Безумный взгляд иностранца немного испугал Микулина.

– Это уже не смешно! Прямо сейчас ты общаешься со мной на чистом английском языке, даже без акцента! И ты говоришь, что я говорю на русском, когда я ни единого слова не знаю! Хватит издеваться надо мной!

Стас повернулся к ним с широкой улыбкой.

– Милые бранятся – только тешатся. Успокойтесь, вы оба правы. Тут нет деления на языки! Поскольку мира этого нет, то… – он с интересом в глазах взглянул на Аркадия. – Догадался, о чем я?

– Хочешь сказать, что человек слышит речь человека на том языке, который знает лучше всего?