Читаем Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью полностью

А в то же время она ей страшно завидует, в каких-то тайниках своих помыслов хочет быть похожей на нее – так что вся сценическая атмосфера должна быть пропитана вот этими странными взаимными судорогами… Все хотят быть похожими друг на друга, все пользуются одними и теми же методами, а сама идея преступления просто витает в воздухе. Не случайно поэтому и Гамлет в конце концов пользуется теми же методами, что и все остальные: режь всех подряд, и все «нормально»… И вот Офелия бежит, бежит за Гертрудой. А она в таком ярком, вызывающем, красном платье. А сама-то Офелия – просто девка, наряженная в мужской костюм, «рохля» такая… Ни в коем случае никакой романтической Офелии – должна быть здоровая, крепкая девка, которая умеет ездить верхом, умеет постоять за свою честь, и если уж, извините, она кому-то «дала», то только по собственной воле – такой никто не овладеет против ее желания… Это смешно… Особенно смешно, когда речь идет о шекспировской пьесе… понимаете меня?

Так что Офелия нормально занимается с Гамлетом тем, чем ей хочется. А Королева, как бы замечая все это, понимая, что произошло, постепенно скрывается все дальше в глубине сцены. А вообще мне кажется, что весь спектакль должен играться на полу, как бы вертикально приподнятом сзади по отношению к зрителям… Чтобы была как бы уходящая перспектива… Так что Офелия бежит за Королевой, догоняет ее, хочет остановить, но та не останавливается. Тогда Офелия хватает ее за подол платья, но та снова не останавливается. Тогда Офелия дергает ее за подол, и платье с треском разрывается. Вот это надо сделать, но как это сделать на театральной сцене, я пока не знаю… Королева должна остаться полуобнаженной, повернуться к нам и как бы застыть… Понимаешь, Ольга, как на полотнах Кранаха – только он, кажется, умел одушевить женщину, поднятую из гроба… Женщина, полная страсти несмотря ни на что, – такой должна быть Королева. А когда свет затухает, то в последних его отблесках мы видим уже Офелию в том же красном платье, но как бы отключившуюся от всего. Она передразнила Королеву и совершенно отключилась… А? как?

Сильное возбуждение восторженного одобрения с возгласами: «Да… Ничего себе… Годится…»

Тарковский. То есть мне важно отчетливо прочертить органику логики определенных взаимоотношений… Все взаимосвязаны, как в жизни… иначе ведь не бывает на самом деле… И Офелия не существует просто сама по себе…

Калмыкова. Да, было бы прекрасно. А то так надоели все эти Джульетты и Офелии, не знающие точно, откуда дети берутся…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии