Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

Тарковский. Но, Липа, я вам должен сказать, что актриса делала это потрясающе! У нее на щеках оставались мокрые следы. Она снова время от времени опускала ладони в тазик в ритме музыки, и в ее же ритме постепенно, медленно-медленно гас свет, задерживаясь только на ней и на нем там, в глубине сцены… Все исчезало постепенно-постепенно… были мокрые глаза… было мокрое лицо… она последней оставалась на сцене, когда гас свет совсем… Вот это я называю ВЫДУМАННЫМ

РИТУАЛОМ, который в то же время так цепляет биологически, что, наверное, не стоит специально объяснять – все ясно из моего рассказа. Это то, что не может не поразить. Потому что абсолютна воля режиссера, явленная в постановке, воля такая очевидная, что она обеспечивает потрясающее единство сценической концепции с залом… Вот так…

Калмыкова. Розов как-то рассказывал о постановке «Последних» Горького в рижском ТЮЗе. Там девочка, которую насилуют, выходила на авансцену в шинели, распахивала ее, и оказывалось, что она абсолютно голая… Причем Розов говорил, что это производило совершенно ошеломляющее впечатление… Казалось бы, ТЮЗ! В зале сидят дети! Но режиссер достигал такого действительно страшного трагического звучания сцены, что просто перехватывало дыхание…

Тарковский. В-о-о-от! Это же надо понимать!.. Кстати, в «Гамлете» я хочу непременно сделать одну сцену, которой нет у Шекспира, но которая определит некую специальную зависимость между Гертрудой, Офелией и Гамлетом. Я уже ее придумал, но пока точно не знаю, как ее сценически выстроить, как материализовать…

Как я уже говорил, посередине сцены будет стоять огромная тяжелая кровать, почти без спинок и без валиков… простыни сбиты, и на них в сапогах с ботфортами валяется Гамлет… Он только что – как бы это сказать? – «плохо» поступил с Офелией… В моей концепции эта сцена имеет очень большое значение! В это время проходит Гертруда, и Офелия бежит за ней… Почему? Потому что она чувствует свою зависимость от Королевы. Ведь она сама всего-навсего дочь Полония… Так себе… неизвестно что… А тут сама Королева вроде бы свидетель…