Тарантины и очкарик

Я подкатил к парку Петровского. До открытия ромкиного кабака оставалось полчаса. Я прогулялся по парку. Вход в ромкин кабак из виду не упускал.

Без пяти девять в кабак вошла бухгалтерша. Через четверть часа вышла с папкой в руке, направилась к воротам парка. Спустя пять минут в кабак вошёл я.

*

*

Бармен поздоровался кивком. Я ответил жестом, осмотрелся. Заведение сверкало чистотой столов и пустотой стульев. Ни единого клиента.

Я подошёл к стойке. Бармен поставил передо мной чашку, улыбнулся как алкаш трезвеннику.

– Зелёный или чёрный?

– Вчера зелёного вроде не было.

– Шеф распорядился купить. Я так думаю, что специально для вас. Зелёный, чёрный?

– Я на минуту. Вчера я здесь разговаривал с…

С Анютой. Бармен видел. Мне лучше прийти вечером. Сейчас Анюта ещё спит, это точно. Вчера сидела до двенадцати, набралась под завязку. Девочки отвели её домой.

Где Анюта живёт, бармен знает, но не скажет. Почему? Бармен не хочет, чтобы у него закончились чаевые. Телефон Анюты тоже не даст. Разве что с её разрешения. Звонить Анюте не станет, ибо будить человека грех.

Как добраться до Анюты, в кабаке знает вся обслуга, но ни один дурак мне не поможет. У обслуги правило: частная жизнь клиента – закон. Мне лучше прийти где-то после четырёх. Анюта уже будет.

Мы обменялись прощальными жестами.

На выходе из кабака я нос к носу столкнулся с Ромкой и фигуристой пышной девицей, казначеем.

Ромка застыл в дверях. Бухгалтерша расцвела, улыбнулась мне как боевому товарищу.

– О! Ещё раз здравствуйте! Вы уже отработали?

– Да.

– Мойку установили? Всё в порядке?

– В полном.

– У меня тоже. Канализация работает. Спасибо.

Ромка посмотрел на меня, перевёл взгляд на бухгалтершу.

– Ты это о чём? Вы знакомы? Какая канализация? Это Янов, частный сыщик.

Бухгалтерша сузила глаза.

– Сыщик?

Ромка посмотрел на меня.

– О чём вы оба говорите? Какая канализация? Какая мойка?

– Я подрабатываю сантехником.

– Шутите?

– Ничуть. Спросите у своего бухгалтера. Час назад я спас её квартиру от потопа и заработал десять баксов. Правда, тот червонец я потерял.

Бухгалтерша отвела взгляд. Ромка пожал плечами.

– Ну и дела!

Я шагнул к выходу. Бухгалтерша очнулась, посмотрела на меня с издёвкой.

– Обычно Дик на незнакомых рычит. Вам Дик вилял хвостом. Всё ясно. Вы его прикормили. Хм… Значит, потоп устроили мне вы, да? И тогда же встретились с Диком. Тогда его и подкормили. Вот только откуда вы знали, что Дик будет на лестнице именно в тот момент? И кстати, откуда у вас ключи от моего подвала?

– Вам не бухгалтером, вам бы сыщиком работать.

– А я дура, со страху сразу и не допёрла, что такие совпадения бывают только в сказках. И канализация потекла, и сантехник появился сразу…

– А я, дурак, так и не понял, куда делись мои десять баксов. Ну, те, что вы мне заплатили.

Казначей покраснела.

– Кто дал вам право влезать в мою квартиру?

– Вы меня позвали. Разве не так?

– Да, но…

– Ещё и обокрали. Где мой червонец?

Бухгалтер проглотила язык. Я улыбнулся.

– Пока!

Без двадцати десять я причалил к дому. От нечего делать выдраил любимый джипчик: прошёлся пылесосом по салону, удалил с бортов следы плёнки-самоклейки, навёл глянец на кузов, стёкла, диски.

В половине одиннадцатого позвонил Крысько. Пригласил на допрос на три часа дня.

Я смотался на рынок, пополнил съестные припасы, отобедал, до двух вздремнул. В половине третьего я двинул на допрос.

*

*

На втором этаже конторы я нашёл девятое окно от угла дома, запарковал машину через дорогу напротив.

Перед тем, как отправиться к Крысько, я включил ноут, создал два ящика на майл-точка-ру, настроил пересылку писем с одного ящика на другой. Напоследок запустил и настроил программу, что сигнал с микрофона моего мобильника переводит в цифру и отсылает полученный файл на почтовый ящик.

Я спрятал ноут под сидение, представил финал допроса, ухмыльнулся.

Когда я вошёл в кабинет, крысиные глазки Крысько засияли, взгляд отправился шарить по моим карманам.

Я достал из кармана мобильник. Крысько улыбнулся, если можно назвать улыбкой обнажённые желтые зубы и пачку морщин вокруг крысиного носа.

Крысько указал взглядом на мою трубку.

– Прошу мобильный телефон выключить.

Я выключил мобильник, протянул Крысько. От радости следователь чуть не заплясал.

– Ну, Янов, теперь ты попал по полной!

– Пояснее можно?

Можно. Меня обвиняют в незаконном проникновении в чужое жилище. Кто обвиняет? Бухгалтер кабака, в котором я сую свой нос куда не надо. Надоедаю честным гражданам расспросами. Меня обвиняют в незаконном проникновении в чужое жилище, или в расспросах? Я обманом проник в квартиру потерпевшей. Есть заявление. Крысько может дать почитать.

Я отмахнулся.

– Читайте этот бред сами, Крысько.

– Что ты вынюхивал у бухгалтера?

– Для чего вы меня вызвали? Потерпевшая обвиняет меня в проникновении, или вы хотите узнать, что я вынюхивал?

– Не выёживайся, Янов!

– Проникнуть в её квартиру ваша жертва меня попросила. Есть запись. Дать послушать?

Крысько изменился в лице, от чего краше не стал ни на грамм, разве что только злее.

– У тебя есть запись?