Тарантины и очкарик

Я перешагнул порог комнаты Толика. В комнате царил идеальный порядок. Возникло чувство, что я вошёл не в человечье жильё, а в музей.

Михалыч мой удивлённый взгляд перехватил.

– Мой Толик молодец. Всегда порядок, везде чисто.

– Да уж, не придерёшься. Я приходил сюда уже два раза, а внимания на такую чистоту не обратил.

– Здесь тогда был Толик, и вы были совсем по другому делу. Вам было не до разглядываний. В том-то и плюсы постоянного порядка. Когда он есть, его не замечают. Порядок ведь не наводят, его поддерживают.

– Прям как в армии. Я подумал, это вы тут прибрались после того, как Толик…

– Уборка в квартире на Толике. У меня, в отличие от него, сил не так много.

– Вы уж извините, но с виду ваш Толик тоже на качка не смахивает.

– А ведь мог бы. Я хотел Толика отдать на бокс. Как теперь понимаю, сглупил, что не настоял. Таких проблем, как сейчас, могло и не быть.

– Не факт. На каждого каратиста найдётся своя монтировка. Знаю по себе.

– Как бы там ни было, а на бокс он не пошёл. Толик насилие не любит.

– Чем занимался Толик в свободное время?

Михалыч уложился всего в десять минут.

Три года назад Толик запоем читал фантастику. А потом Михалыч купил сыну компьютер. В тот же день Толик к креслу перед монитором просто прирос. Раньше хоть делал зарядку, а как Михалыч купил компьютер, тут же забросил. Давить не имело смысла, ведь Толик уже вырос. Пятнадцать лет – это не пять.

Михалыч даже давал Толику по шее. Не помогало. Будто тот компьютер, будь он неладен, Толику намазан мёдом!

Тогда Михалыч решил компьютер выбросить. Дошло до истерики. Михалыч махнул рукой. Теперь жалеет. За три года Толик стал хиляком. Появилась одышка на лестнице… Куда это годится? Ведь парень-то молодой!

Пока Михалыч рассказывал, я увидел на полке фотоальбом. Взглядом попросил у Михалыча разрешения взять. Получил добро. Полистал. Со снимков смотрел пацан с грустным взглядом. Если детство счастливое, то глаза смеются.

Я пролистал фотоальбом до середины. Дальше не осилил, потому как глаза Толика становились всё грустнее.

Михалыч присел на стул возле компьютера.

– Вот она, жизнь-то! Растил, растил сына, и тут какие-то подонки… Ведь Толик у меня и посуду мыл, и в магазин ходил, и в доме убирал, и кушать готовил, и даже консервировал! И всё это ему нравилось!

– Чьё воспитание? Ваше? Бедный Толик! Всё, что вы перечислили, я ненавидел.

– Так то – вы, а мой Толик к труду приучен с детства. К труду и к милосердию. Слабому всегда поможет. Вот мне сейчас нелегко, и Толик за мной смотрит. Смотрел…

– Похвально.

Я поднял со стола нетбук, повертел в руках, взглянул на Михалыча.

– Дадите?

– Берите.

Михалыч поднялся.

– Пойдём на кухню. Сделаю чайку.

– Спасибо, мне пора.

Я вышел из квартиры Михалыча с нетбуком в руке и травмой нюха в носу. Всю дорогу до машины отфыркивался от грибковых благовоний.

Руки чесались открыть нетбук очкарика сразу. Ради тренировки терпения я себе запретил на нетбук даже смотреть. Чтоб не искушать глаз, сунул вещдок в бардачок.

*

*

Не успел я отъехать от дома Михалыча и полквартала, как звякнул мобильник. Я взглянул на экран. Звонила телефонистка. Я включил связь. Телефонистка начала говорить раньше, чем я успел произнести приветствие.

– Тот номер, что вы заказали, уже под контролем милиции.

– Кто приходил оформлять прослушку?

– Следователь попросил слушать номер вашего абонента неофициально. Безо всяких бумажек с печатями! Во бардак, а?!

– Почему вы ему не отказали, раз всё не по закону?

– Он меня очень вежливо попросил. Хорошие знакомства среди следователей не помешают.

– Тот следователь выглядел как человек восточный?

– Даже очень. Вы его знаете?

– Он – честь и совесть всей милиции города.

– Ага, я вижу, как ваша честь и совесть работает. Это беззаконие в чистом виде. За такое…

– Жду новостей.

– Как только – так и сразу.

Я выключил связь аккурат перед домом. Через полминуты я запарковал машину, рванул к подъезду.

От нетерпения я перепрыгивал через три ступеньки. На последней поскользнулся, чуть не выронил нетбук, притормозил. До квартиры шёл степенным шагом, нетбук держал обеими руками, ведь на приборчик я возлагал огромные надежды.

*

*

Дома терпение подверглось новому испытанию, потому как подошло время готовить обед.

Через час, сытый и развалившийся в кресле, я, наконец, добрался до нетбука.

Я пробежался по диску, посетил стандартные места хранения временных файлов и истории посещений сайтов. Нашёл ноль файлов. Ни единого.

Полчаса я рылся на диске нетбука, восстанавливал стёртые файлы, вспомнил все места, где могло быть хотя бы упоминание о работе очкарика в интернете. Результаты поисков убили: диск нетбука вычищен как захолустная казарма перед московской комиссией.

Я порыскал взглядом, куда бы сплюнуть от злости. Подходящего места не нашёл. Пришлось идти на поклон к мусорному ведру. Заодно, раз уж всё равно на кухне, заварил чайку.

После чайной паузы пришёл черед флэшки, куда скинул файлы админ железнодорожного техникума.