Танцуя с девственницами

– Обязательно примите необходимые меры предосторожности. Мы пошлем в ваш офис сотрудника, который проверит меры безопасности.

– Присылайте, если необходимо, – вздохнула Мегги.

– Раз уж вы собираетесь вернуться на работу, то мне придется записываться к вам на прием. А время адвоката ведь дорого стоит?

Мегги улыбнулась. Фрай обрадовалась при виде этой улыбки, делавшей выражение ее лица почти обыденным. Но в ее глазах все еще жила боль, а в уголках рта читалась какая-то странная ранимость.

– Я запишу вас на пятницу, – сказала Мегги. – На два часа, в нашем офисе на Милл-стрит.

Фрай нарочито извлекла свой ежедневник и сделала в нем запись.

– Вот и прекрасно. По крайней мере, это избавит вас от ненужных мыслей. Вы находите свою работу интересной?

– Интересной? – Казалось, Мегги взвешивала это слово. – Многие люди так считают. А на самом деле в большинстве случаев это утомительная и однообразная работа. Нескончаемые горы бумаг, заполнение отчетов и прошений до тех пор, пока из глаз не начинают градом катиться слезы, бесконечные заседания.

– Как я вас понимаю.

– А хуже всего – клиенты. Вы не поверите, но все их проблемы сводятся к ревности, эгоизму и жадности. Мужья и жены, дети и родители, коллеги и деловые партнеры – все ужасно хотят знать, к чему клонит кто-то другой. Меня даже несколько раз просили нанять сыщика, чтобы выяснить их убогие мелкие делишки. И не только клиенты такие. Мои партнеры ничуть не лучше.

– Вы не ладите со своими партнерами?

– Мы вполне нормально работаем вместе. Но они такие же самодовольные, эгоистичные и одержимые. Все настолько недалекие, что превратили свои жизни в пустое коллекционирование денежных знаков. Когда-нибудь они поймут это, но, увы, будет слишком поздно.

Фрай кивнула. Описание, которое Мегги только что дала своим коллегам, очень напоминало ее собственную характеристику. В прошлом у Мегги Крю были только профессиональные достижения, и почти ничего больше. Мегги толковала о пустых жизнях, но стоило лишь раз взглянуть на ее комнату, и сразу становилось понятно, чья жизнь самая пустая.

Фрай наблюдала, как Мегги, сидя вполоборота к столу, допивает свой кофе, а затем разворачивает стул к окну.

– Теперь готовы?

Мегги кивнула и закрыла глаза.

– Расскажите мне, Мегги, что произошло в тот день.

Не требовалось уточнять, о каком дне идет речь.

– Я уже столько раз пыталась это сделать. Нет, я не могу вспомнить.

– Как вы обычно проводили этот день? Помните? Это было воскресенье.

– По воскресеньям обычно я позволяла себе встать попозже и не спеша завтракала. Гренки, мармелад и, ну, может, пара чашек кофе. Я не могу полностью проснуться без кофе. Затем включала телевизор и смотрела утренние новости. Возможно, я выглянула в окно и увидела, что день обещает быть хорошим.

Фрай видела, как у ее подопечной, сосредоточенной на внешнем мире, постепенно спадает напряжение. Сейчас ей лучше не задавать много вопросов. Пусть посидит с закрытыми глазами, представит себе место происшествия, вспомнит все, даже самые незначительные подробности, запахи, звуки, ощущения. Теперь полицейских не учат управлять разговором. Слишком часто адвокаты подавали в суд жалобы на то, что полиция сама подсказывает ответы.

В конце концов, весь этот процесс можно просто механизировать: две кассеты для записи ответов, третья – чтобы время от времени повторять необходимые фразы: «А сейчас просто закройте глаза…»

– И вы решили отправиться на Рингхэмскую пустошь? Потому что был хороший день?

– Не знаю, – сказала Мегги.

– Ничего страшного.

– Рингхэмская пустошь находится совсем недалеко. Я гуляла там множество раз. Я и раньше ходила туда – до того, как стала адвокатом. И потом, всегда трудно выделить время.

– Хорошо. Продвинемся еще немного вперед. Когда вы добрались до Рингхэма…

Мегги молчала. Фрай пыталась определить по выражению только одной половинки ее лица, погружена ли она сейчас в воспоминания. Но ничего сказать было невозможно. Наконец Мегги открыла глаза, и ее тело снова напряглось.

– В моем деле сказано, что я не способна на прочные отношения?

Фрай только кивнула. Момент был упущен. И бесполезно сейчас пытаться его восстановить.

– Так оно и было. Знаете, такой я была раньше, – сказала Мегги. – У меня никогда не было времени на отношения. А теперь слишком поздно.

– Ничего подобного.

– Пожалуйста, мне не нужна ваша снисходительность. Для меня жизнь такова, какова она есть. Теперь люди не примут меня. Хотя, по правде говоря, они никогда не принимали меня и раньше.

Фрай нахмурилась. Если в деле и было что-то, подтверждавшее подобное восприятие, то она это пропустила. Мегги Крю получила совершенно нормальное образование и воспитание. Ее отец работал региональным менеджером в компании «Бритиш Рэйл», и семья жила в Уингеруорте, недалеко от Честерфилда. Миссис Крю умерла несколько лет назад от рака, а сестра Кэтрин была замужем и проживала в Ирландии. Правда, отец Мегги был еще жив и жил неподалеку.