Танго под прицелом

И только Алекс, Господин Призрак, странный, почти мистический, основательно безумный Алекс, плевать хотел на все эти Костины резоны. Будучи одной крови с моим мужем, он прекрасно понимал его чувства, однако считаться с ними не собирался. Он играл со мной хитро – сперва виртуально, долгими разговорами в аське, короткими СМС-сообщениями, тонкой интригой и откровенно высказываемым желанием. Он терпеливо ждал момента, когда я сама созрею для того, чтобы просить его о чем-то.

Костя видел мое увлечение интернетом, однако это волновало его куда меньше увлечения кокаином. Мне пришлось сделать над собой усилие и завязать с порошком – ну, хоть что-то хорошее сделал мой муж для меня. Плохого было все-таки куда больше…

Костя всегда работал в паре со старшим братом Артуром. Арик в семье считался неудачником – вялый, склонный к пьянству и мелким аферам, он во всем слушался Костю и поступал только так, как велел брат. Но для своих карточных дел Костя предпочитал тем не менее исключительно братскую помощь и участие. Я подозревала, что как раз Арику принадлежала идея втянуть меня в их дела, несмотря на категорические отказы мужа. И только однажды Костя вдруг решил иначе.

Я хорошо запомнила этот день и потом много раз прокручивала его в памяти, удивляясь, как вообще осталась жива-здорова и не сошла с ума от страха.

Стоял жаркий, нестерпимый июль, мы никуда не уехали, так и торчали в своем Бильбао – я не особенно любила круизы и всякие путешествия, а у мужа были собственные планы на лето.

«Сенокос» – так он называл сезон отпусков, часто мотаясь в Россию и там – то в Адлер, то в Сочи, то еще куда-то на Черное море. Меня с собой не брал, и я понимала – «работает». Его делишки меня никогда не заботили и не интересовали – хватало своего.

Как раз в этот момент я обдумывала, каким бы образом мне оказаться в Москве, в квартире моей любимой подруги Марго, и провести с ней хотя бы пару недель. К несчастью, Костя категорически возражал против моих выездов к ней. Только однажды он позволил Марго приехать к нам, когда сам улетел на два месяца в Майами, а я не могла поехать с ним, переболев жуткой пневмонией.

Это было незабываемое время… Кроме Марго, у меня не было близких людей – ну не с женами же Костиных приятелей мне было откровенничать! А Марго… она была моей частью, моим отражением, моим всем. И нас связывала общая тайна. Алекс. Как-то вышло, что он был ее прошлым, а моим настоящим, но ему никогда не суждено было стать для кого-то из нас будущим. Потому что нельзя удержать на поводке ветер.

Тем жарким июльским днем, сидя на просторной террасе в плетеном кресле, я обдумывала повод, который гарантированно заставит Костю отпустить меня в Москву. Ничего, как назло, не шло в голову, я злилась, нервничала, много курила. Свободный белый сарафан казался тяжеленной кольчугой, а легкие сабо на невысоком каблуке – кандалами. Чертова жара, от которой плавится все вокруг… И это Бильбао, где вообще-то чуть прохладнее, чем в Мадриде, например. А надо как-то собраться и что-то все-таки изобрести, я просто не могу уже в этой испанской клетке, я схожу с ума от ежедневной сангрии в стеклянном кувшине, от запаха паэльи и чиабатты, от продолжительной сиесты, во время которой все словно вымирает. Мне просто необходимо сменить обстановку, побывать в суматошной Москве и увидеть единственного родного человека – мою Марго.

И вот тут-то удача свалилась на мою голову в образе собственного супруга, вернувшегося домой как раз к началу сиесты.

– Долорес приготовила обед, – не оборачиваясь, сообщила я.

– Жарко… попить бы только… есть не буду, – пробормотал он, склоняясь надо мной и отгибая поля огромной шляпы, с которой я не расставалась, не желая покрываться загаром и напоминать местную жительницу – моя белая кожа и рыжие волосы контрастировали с окружающими прокаленными солнцем брюнетками.

Я поморщилась, изо всех сил стараясь скрыть отвращение, охватывавшее меня в последнее время при одном только приближении Кости.

– Ты не хочешь прилечь, отдохнуть? – пробормотал он, целуя мое плечо и шею.

– Я только встала.

– Мария, ты испытываешь мое терпение. – Голос стал чуть суровее.

– Я действительно только что встала, можешь спросить у Долорес.

Опускаться до расспросов прислуги Костя не стал, но я физически ощутила недовольство своим поведением, а это означало только одно – ночью он будет груб, как животное. И пьян, как портовый грузчик. А я завтра, как следствие, вынуждена буду либо замазывать синяки на шее тональным кремом, либо надевать водолазку с высоким горлом, что в такую жару просто катастрофа. Но я ничего не могла поделать с собой – слишком уж много я про него знаю, чтобы спокойно относиться к притязаниям на мое тело. Вот уже долгое время я тщательно искала повода и момента для бегства и уже почти все устроила, почти… Но для того чтобы все удалось, мне нужно быть более мягкой и более сговорчивой – иначе у Кости возникнут ненужные подозрения и вопросы, а вот это мне и ни к чему.