Наступило лето, и в городе стали заметны признаки подготовки к приближающейся войне. Мэри казалось, что вся страна замерла, затаив дыхание перед неизбежным. Джереми впал в ступор. Он даже покинул их общую спальню и теперь ночевал в гардеробной, объясняя это тем, что его кошмары мешают Мэри спать. Мэри умоляла мужа связаться с полком, где он служил раньше, чтобы развеять все страхи.
— Дорогой, тебя ведь демобилизовали по состоянию здоровья. Нет никаких шансов, что тебя призовут. Пожалуйста, Джереми, напиши письмо и перестань волноваться. По крайней мере, получив точный ответ, ты почувствуешь себя лучше.
Но Джереми продолжал сидеть в кресле в кабинете, уставившись в пустоту и словно не слыша ее.
Когда в первых числах сентября было объявлено о начале войны, Мэри даже испытала облегчение — определенность всегда лучше неизвестного. Десять дней спустя, когда она, лежа в постели, читала книгу, раздался стук в дверь.
— М-можно в-войти? — спросил Джереми.
— Конечно, почему нет? Это ведь твоя спальня!
Мэри смотрела на мужа, который направлялся к ней шаркающей походкой. Он очень похудел, а лицо было таким же изможденным и напряженным, как при их первой встрече. Он сел на кровать рядом с ней и взял ее за руки.
— Мэри, я хочу с-сказать, что люблю тебя. Ты, Анна и София наполнили мою жизнь с-смыслом.
— То же самое я могу сказать о тебе, — нежно ответила Мэри.
— П-прости, что последние несколько недель со мной было тяжело. Обещаю, больше я не п-причиню беспокойства.
— Дорогой, я понимаю и надеюсь, что теперь, когда война началась, тебе станет в какой-то степени легче.
— Да. — Он произнес это тихим шепотом, а потом наклонился и обнял Мэри. — Моя д-дорогая, я люблю тебя. Никогда не забывай об этом, хорошо?
— Конечно.
— Оставайся такой же сильной, смелой и д-доброй, какой была всегда. — Он отпустил Мэри, поцеловал ее в губы и улыбнулся. — Ты не в-возражаешь, если сегодня я буду спать здесь, с тобой? Не хочу оставаться один.
— Любимый, — нежно ответила Мэри, — это твоя постель, а я — твоя жена.
Джереми лег рядом. Мэри обняла его и принялась гладить по голове, пока он не начал дышать размеренно и спокойно. Она долго не могла заснуть и все смотрела на мужа. И уже только под утро, не сомневаясь, что Джереми крепко спит, она тоже провалилась в сон.
22
На следующее утро, пока Джереми еще спал, Мэри спустилась вниз, чтобы приготовить завтрак для Софии. В восемь пятнадцать утра они вышли из дома и пешком отправились и школу, где училась девочка, находившуюся недалеко от Бромптон-роуд.
— Хорошего тебе дня, дорогая! Я приду за тобой как обычно.
Мэри проводила взглядом дочь. Утро было ярким и солнечным, Мэри направлялась в сторону магазинов, где обычно покупала мясо и овощи, и настроение у нее было гораздо лучше, чем в последние дни. Ведь вчера вечером Джереми казался вполне спокойным. И хотя новая война наверняка принесет много бед, Мэри чувствовала, что, пока они вместе, все будет в порядке. Она задержалась у мясника чуть дольше обычного, прислушиваясь к его беседе с покупательницами. Они обсуждали, введут ли распределение продуктов по карточкам и когда начнутся налеты немецких самолетов на Лондон. Что бы ни ждало их впереди, думала Мэри по дороге домой, они с Джереми вместе переживут все напасти.
Вернувшись домой, Мэри не заметила никаких следов присутствия мужа, но в этом не было ничего необычного. Часто по утрам Джереми выходил купить газету и возвращался назад через парк.
Мэри занялась обычными делами, думая о том, что многие сочли бы это странным: она сама выполняет грязную работу по дому, хотя может позволить себе иметь прислугу. Сразу после свадьбы она уволила экономку. Мэри казалось, что та смотрит на нее покровительственно. Теперь у нее работала только приходящая горничная, которая помогала содержать большой дом в порядке. Сама Мэри получала удовольствие от работы и радовалась, что ее муж и ребенок благодаря ей живут в чистоте и порядке, в доме, где правильно ведется хозяйство.
К полудню, когда она приготовила легкий ленч для себя и Джереми, входная дверь так и не скрипнула. Мэри предположила, что муж вконец обессилел и до сих пор в спальне, где она оставила его утром.
— Джереми? Джереми? — звала она, переходя из комнаты в комнату на нижнем этаже. Но кабинет, как гостиная, библиотека и столовая, оказался пуст. Мэри уже готова была запаниковать. Четкое соблюдение заведенного порядка было одним из способов, помогавших Джереми бороться с болезнью. Предчувствуя неладное, Мэри поднялась по лестнице, распахнула дверь в спальню, но кровать оказалась пуста.
— Дорогой, где ты? Ты здесь? — звала она, направляясь в сторону гардеробной. Она постучала в дверь, и, не услышав ответа, распахнула ее.
Мэри потребовалось некоторое время, чтобы осознать увиденное. Прямо перед ее носом болтались два до блеска начищенных мужских ботинка. Она подняла голову и увидела тело, висевшее на веревке, которая была прикручена к лампе на потолке.