Танец с саблями

- И документик имеется? - на английском языке вопрос звучал несколько по другому, но тоже по-идиотски.

- Нет, конечно! - опять подняла брови собеседница. У неё это, кстати, очаровательно получалось. - Я же работаю здесь под прикрытием. Ясно? Под легендой, неофициально...

- Допустим. Чего вы хотите?

- Я лично? Я хочу в душ и спать! - Дэльфин передернула плечиками:

- Позавчера поела местного астурийского сыра - такая гадость! Второй день наизнанку выворачиваюсь. Да ещё это дешевое кислое "тинто"... Наши вина намного приятнее.

- Не скажи-ите! - с видом гурмана протянул Владимир Александрович.

- Странно, - фыркнула незваная гостья. - С каких это пор русские милицейские майоры начали разбираться в выпивке и гастрономии?

- Какие майоры?

- Не валяйте дурака. Вас идентифицировали ещё при выдаче визы - по фотографии.

Дэльфин порылась в кармашке и предьявила Виноградову его собственный снимок, один из тех, что сдавались в туристическое агентство:

- Это - вы?

- Да, похож... Здесь я вышел несколько хуже, чем в жизни, верно?

Но девица уже разворачивала перед собеседником ксерокопию газетной статьи:

- Значит, и это - вы!

Текст был на французском, подпись автора тоже ничего не говорила, но с большой, в четверть полосы, фотографии на Владимира Александровича глядел он сам - в форме, при погонах и до неприличия довольный собой. Слева стоял капитан теплохода, а между ними тоскливо улыбалась в обьектив укутанная во что-то больничное женщина.

- Понял! - теперь не стоило труда сообразить, когда делался снимок. После освобождения многострадального "Чернышевского" на борт толпой повалили корреспонденты - и наши, и иностранные... Вкусил свою порцию славы и оказавшийся в центре внимания Владимир Александрович.

- Перевести?

- Да нет, не стоит... Я думаю, там что-то вроде: "Отважный русский майор спасает попавшую в лапы к бандитам француженку!" Верно?

- Почти. В основном, правда, про тот бардак, который у вас там творится.

- Считай, что познакомились, - кивнул Виноградов глядя, как в пепельнице догорают обрывки бумаги. - Фу, запах... Еще пожарная сигнализация сработает - не боитесь?

- Нет, - вполне серьезно отреагировала Дэльфин. - Проверено! У них здесь датчики с более высоким порогом чувствительности.

- А как насчет других... датчиков?

- Я посмотрела - вроде, "ушей" пока нет. Но вы же понимаете...

- Понимаю! - в конце концов, защита информации - проблема общая, а у Интерпола здесь технических возможностей поболее, чем у одинокого "туриста" из России.

- Значит, это вы организовали мне сегодняшнюю встречу с немцем?

- С немцем? С Эрихом Юргенсом?

- Да! Знаете, как-то странно все у вас получилось...

- Вы с ним сегодня встречались? - Дэльфин была не на шутку озадачена и в голосе её Виноградову даже послышался намек на тревогу. - Где? При каких обстоятельствах? Расскажите подробно!

Дисциплинированный майор уже открыл было рот для доклада, но спохватился:

- Послушайте, мадмуазель... Я что-то не припоминаю, что получал зарплату в вашей уважаемой конторе!

- При чем тут это?

- А при том, что при всем моем уважении к Интерполу работать на него мне нет никакого резона.

- Чего вы хотите? Денег?

- Равноправного партнерства. У меня здесь есть своя задача, у вас своя... Значит, к моему вызову на свидание с господином Юргенсом вы отношения не имеете?

- Нет!

Это было сказано так, что Владимиру Александровичу пришлось прокомментировать:

- Милая, если вы будете отвечать на самые простые вопросы так же, как Зоя Космодемьянская, мы никогда не договоримся!

- Кто это? - в очередной раз подняла брови двадцатипятилетняя гражданка Франции.

- В каком смысле? - не понял майор.

- Ну... которую вы сейчас назвали?

Виноградов крякнул - обьяснять собеседнице всю сложную многогранность образа героини-партизанки, замученной немцами по доносу её же соотечественников, было бы делом неблагодарным.

- Это непереводимое русское выражение. Игра слов!

- Тихо...

Но Владимир Александрович и сам уже слышал приближающиеся по коридору шаги:

- Это сюда. - Его номер был на этаже крайним.

Оба замерли: хозяин в кресле, а гостья на кровати. Кстати, подумал майор, я совершенно не помню, скрипят ли пружины матраца - если скрипят, то француженке лучше не шевелиться.

Тем временем к двери снаружи уже подошли - особенно даже и не скрываясь:

- Сеньор Вино-гра-дов! - стук показался вполне уверенным, а высокий мужской голос - знакомым. - Сеньор!

Фамилию Владимира Александровича человек произнес с некоторой запинкой, но в целом правильно.

- Хуанито. Хефе де пренса... - беззвучно, одними губами прокомментировала Дэльфин.

Но Виноградов и без того узнал в мужчине за дверью похожего на индейца Хуана, "начальника прессы", то есть пресс-секретаря фестиваля и любителя ночных купаний в горных источниках.

- Сеньор Виноградов! - стук в дверь повторился, на этот раз ещё настойчивее. Затем последовала реплика по-испански - насмешливая, и в то же время с нотками сожаления.