Танец последнего бога (СИ)

"Про койотов тоже так говорят", - парировал Шипе.

- И мои уши, и твои руки знают, что это правда!- хихикнул дух.- Ты волен поступать, как хочешь. Можешь немедленно выйти из камня и поразить всех своими божественными достоинствами! А если они возьмут оружие в руки, призовешь союзника и просто покрасишь дорогу в красный. Их жрецам нечего противопоставить тебе, кроме перьев на головах.

"Ты знаешь, мне противно убивать".

- Мне тоже не нравится запах крови. Но твоей - особенно.

Жрецы пели до самого рассвета. После бессонной ночи и танцев, все направились к месту, где рабы уже приготовили шатры для отдыха. И только воины остались снаружи, одни улеглись спать на свои плащи, другие старались не дремать на посту.

Шипе густой тенью сполз вниз, к подножию, где обрел привычные очертания и быстро оделся.

А когда гости проснулись и засобирались в обратный путь, он направился к людям.

***

Его волосы были чернее ночи, а в глазах сияли тысячи звезд. Плащ развевался от порывов ветра, открывая устремленным взорам мускулистое тело. Под смуглой кожей жидким огнем светилась истинная сила.

А рядом с ним шел бело-серебристый койот.

Шипе остановился чуть поодаль, позволяя разглядеть себя как следует.

Сначала все стояли, широко раскрыв рты и боясь даже пошевелиться.

Шипе по традиции сел в знак приветствия, демонстрируя, что у него нет дурных намерений.

И в это мгновение воины и жрецы упали на колени, вскинув руки к небесам. Старик чуть замешкался, но потом последовал вслед за ними. Рабы уничижительно прижались лбами к земле. И только девушка, прижав узкие ладони к разгоряченным щекам, продолжала стоять, не в силах отвести взгляда от прекрасного бога.

А потом старик крикнул:

- Прогони свою лунную собаку, о великий, она нас пугает!

- Прогнать? Как это - прогнать?- обиделся койот.- И где он, слепой перестарок, увидел собаку?

Шипе улыбнулся.

- Просто полезай ко мне в ухо, где тебя никто не увидит.

Койот не стал спорить, а только фыркнул и растаял в воздухе.

Пожилой господин повернулся к воинам и закричал:

- Возьмите бога живым! Сражайтесь, но не убивайте его!

Воины нехотя поднимались с колен, растерянно поглядывая друг на друга.

- Идите же, и свяжите ему руки, пока он не погубил нас огнем, исходящим из пальцев!

"Чего-чего?- переспросил койот Шипе.- О чем это он?"

- О предрассудке, взятом из каких-то глупых легенд,- негромко ответил ему жрец.

Воины направились к Шипе, переминаясь с ноги на ногу, словно земля под их стопами стала горячей, как глиняная печь. Пожилой поспешно уводил протестующую девушку: видимо, опасаясь за ее жизнь.

- Не бойтесь, я никого не трону,- сказал Шипе, не поднимаясь с места и прижимая ладони к земле.

Воины быстро связали ему руки, стараясь не прикасаться к светящейся коже бога. А потом подвели к пожилому.

Тот почтительно склонил перед пленником голову.

- Прости нас, о великий, но сила твоя пугает нас.

- А так - вам спокойнее?- улыбнулся жрец, протягивая старику связанные руки.

- Прости нас,- еще раз повторил старик.- Позволь, мы отвезем тебя в наше племя и представим вождю.

- Почему бы и нет. Давайте попробуем,- ответил пленник, спокойно глядя ему в лицо.

- А я - дочь вождя нашего племени!- прозвенел девичий голосок. Шипе повернулся к той, кому он принадлежал, и улыбнулся.

- Прекрасные очи, гибкий стан, чистое и храброе сердце - что может сделать девушку еще красивее? Разве что звонкий голос, подобный пению утренних птиц?- сказал он, любуясь проступающим на нежных щеках румянцем.

- Меня зовут Чантико,- сказала дочь вождя, потупив взор.

- А меня зовут Шипе.

"Владыка в ободранной коже!"- с трепетом в голосе зашептались воины.

- Ты покрываешь свою спину кожей врагов?- удивленно спросила Чантико.

Жрец хмыкнул.

- Это имя мне дали, когда я вернулся чуть живой после битвы с одним великим противником. Ободранной кожей назвали мою собственную, потому что она с трудом удерживалась на моих плечах.

Чантико заулыбалась.

- Госпожа, я должен просить тебя уйти к своим носилкам, и более не говорить с богом Шипе.

Девушка нехотя подчинилась.

- Слушайте все! Он поедет на моих носилках. Мы завяжем богу глаза и в пути ни днем, ни ночью никто не должен ее снимать! Никому с ним не разговаривать, а только молча приносить еду и подавать сосуд для справления нужды.

"Какая прелесть! Посудиной для мочи тебя еще никто не чествовал, о великий!"- насмешливо сказал дух, сидевший в ухе Шипе.

"И не говори, о лунная собака!"- мысленно ответил ему жрец.

***

Его вели сквозь толпу.

Глаза закрывала повязка, но духом Шипе прекрасно видел, как людские силуэты, окруженные светом, склоняются перед ним.

А потом он увидел слабый кокон с темно-серым пятном в том месте, где у человека должна быть грудь.

Шипе остановился.

- Старец, связавший меня - ты ли идешь справа от меня?

Кокон склонился в почтительном поклоне.

- Да, это я, великий.

- Ты совсем болен. Пеший переход сломил тебя. Я вижу боль в твоей груди, которая мешает тебе дышать. Позволь, я уберу ее.

Кокон склонился еще ниже.

- Все так, как ты сказал. Но я не могу развязать тебе руки, только вождь может сделать это.