Танец отражений

— Конечно. Вы бы не позволили Майлзу иметь свой флот, не будь оно так, поэтому он сделал это непреложным фактом. Я просто хочу заметить, что их официальная роль — не единственная. И как только Майлз перестанет в них нуждаться, не пройдет и года, как СБ найдет повод разрубить этот узел. А ты будешь горячо верить, что действуешь совершенно логично.

Почему они не обвиняют его…? Марк собрался с духом и произнес эту фразу вслух: — Почему вы не обвинили меня в смерти Майлза?

Одним взглядом графиня перекинула этот вопрос своему мужу; тот кивнул и ответил — за обоих? — В докладе Иллиана утверждалось, что Майлза застрелил бхарапутрянский охранник.

— Он не оказался бы на линии огня, если бы я…

Граф Форкосиган прервал его, подняв ладонь. — Если бы он не совершил такой безрассудный выбор. Не пытайся замаскировать свою истинную вину, беря на себя больше, чем тебе принадлежит. Я сам совершил слишком много смертельных ошибок, обманувшись так же. — Он посмотрел на носки своих сапог. — Мы рассматривали и дальнюю перспективу. Хотя твоя личность, твое «я» особым образом отличается от майлзовского, дети каждого из вас были бы генетически неотличимы. Если не ты, так твой сын может понадобиться Барраяру.

— Только в продолжение системы форов, — с улыбкой вставила графиня Форкосиган. — Сомнительная цель, милый. Или ты воображаешь себя дедушкой, наставляющим гипотетических детей Марка, — таким, как был для Майлза твой отец?

— Боже упаси! — негромко, но эмоционально пробормотал граф.

— Поберегись собственного программирования. — Она повернулась к Марку. — Проблема в том… — она отвела взгляд, снова посмотрела ему в лицо, — что если нам не удастся вернуть Майлза, то ты столкнешься не просто с новыми взаимоотношениями. А с должностью. Как минимум, ты станешь отвечать за благополучие пары миллионов людей в твоем Округе; ты будешь их Голосом в Совете Графов. Для этой работы Майлз обучался буквально с рождения, и я не уверена, возможна ли замена запасным в последнюю минуту.

Конечно, конечно же нет!

— Не знаю, — проговорил граф задумчиво. — Я сам был именно такой заменой. До одиннадцати лет я был запасным, а не наследником. Признаюсь, бурные события, последовавшие за убийством моего старшего брата, сделали для меня эту перемену судьбы легкой. Во время войны Юрия Безумного мы были так поглощены местью! К тому времени, когда я сумел оглядеться и отдышаться, я уже полностью принял тот факт, что в один прекрасный день стану графом. Хотя я вряд ли мог вообразить, что день этот наступит пятьдесят лет спустя. Возможно у тебя, Марк, тоже будет много лет, чтобы учиться и набираться опыта. Но возможно также, что мое графство свалится в тебе в руки завтра.

Этому человеку семьдесят два стандартных года — средний возраст для галактики, старость для жестокого Барраяра. Граф Эйрел себя не щадил; мог ли он себя почти всего истратить? Его отец, граф Петр, прожил дольше на двадцать лет — на целую жизнь. — Разве Барраяр примет когда-нибудь клона как вашего наследника? — с сомнением спросил он.

— Ну, давно пора приступить к развитию законов: не тем, так иным путем. Твой случай будет основополагающим тестом. Если собрать достаточно воли, я, наверное, смогу протолкнуть его им в глотку.

В этом Марк не сомневался.

— Но начинать войну законов преждевременно, пока все не прояснится с пропавшей криокамерой. На настоящий момент, общедоступная версия такова: Майлз отсутствует по делам службы, а ты впервые приехал к нам погостить. Все достаточно близко к истине. Вряд ли мне потребуется особо уточнять, что подробности засекречены.

Марк потряс головой и кивком выразил согласие, ощущая, что голова у него идет кругом. — А это необходимо? Допустим, я бы никогда не появлялся на свет, а Майлз погиб бы где-нибудь на службе. Вашим наследником стал бы Айвен Форпатрил.

— Да, — ответил граф, — а Дом Форкосиганов пришел бы к своему концу после одиннадцати поколений прямого наследования.

— Тогда в чем же проблема?

— В том, что случай не тот. Ты существуешь. В том, что… я всегда хотел, чтобы мне наследовал сын Корделии. Заметь, мы обсуждаем довольно немалую собственность, по обычным стандартам.

— Я думал, что большинство ваших родовых земель светится в темноте после разрушения Форкосиган-Вашного.

Граф пожал плечами. — Кое-что осталось. Этот особняк, например. Но мои владения — это не просто собственность; как заметила Корделия, это еще и полноценная работа. Если мы признаем твои права на них, ты должен признать их право на тебя.

— Оставьте все себе, — искренне заявил Марк. — Я что угодно подпишу.

Граф поморщился.

— Считай это вводным курсом, Марк, — сказала графиня. — Некоторые из людей, которых ты можешь встретить, много будут на эту тему размышлять. Тебе просто нужно знать негласную повестку дня.

Граф погрузился в свои мысли; он медленно выдохнул. А когда снова поднял глаза, лицо его было пугающе серьезным. — Это верно. И на повестке есть один вопрос — не просто негласный, но тот, о котором нельзя говорить. Ты должен быть предупрежден.