Танец отражений

– Я не так уверен, что с электрошоком было специально рассчитано, – осторожно начал Марк. – По-моему, Гален просто сбрендил. Крыша поехала. Или, может, началось все по расчету, а потом вышло из-под контроля. – Он взорвался: – Черт возьми! – Элен аж подскочила. – Она не имела права обсуждать меня с тобой! Я что, лучшее кабаре в столице?!

– Нет-нет! – Элен замахала руками. – Ты должен понять. Я рассказала ей о Мари, о той блондиночке, с которой мы тебя застали. О том, что, на мой взгляд, произошло. Я обвинила тебя перед графиней!

Марк испуганно замер:

– Я не знал, что ты ей сразу не рассказала.

Господи, что же о нем подумала графиня! Наверное, теперь он ей противен.

Ботари-Джезек изумленно помотала головой:

– Она настолько бетанка! Настолько странная. Настолько непредсказуемая. Она ничуть не удивилась. А потом все мне объяснила, словно мне мозги вывернули наизнанку и хорошенько прочистили.

– Типичный разговор с графиней, – засмеялся Марк.

– Извини, Марк. Я была не права, – отважно сказала Элен.

Он развел руками:

– Очень приятно, что у меня есть такая защитница, но ты была права. Ты тогда все правильно подумала. Меня остановила не порядочность, а условный рефлекс.

– Да нет, я не то хотела сказать. Просто я не должна была так реагировать. Я даже не представляла себе, что тебя воспитывали систематическими пытками. И что ты настолько невероятно сопротивлялся им. Я на твоем месте просто сломалась бы.

– Ну, не всегда все было так уж плохо, – поспешно прервал ее Марк.

– Но ты должен понять, – упрямо продолжила Элен, – что происходило со мной. Это связано с моим отцом.

– А? – ошарашенно спросил Марк. – Как это связано с моим отцом, я знаю, но твой-то тут при чем?

Элен заметалась по комнате.

– Мой отец изнасиловал мою мать. Вот откуда я взялась. Это было во время барраярской агрессии против Эскобара. Я узнала это несколько лет назад. Я не выношу насилия! – Элен сжала кулаки. – Но оно – во мне! Я не могу от него спрятаться. Поэтому я последние десять недель смотрела на тебя, как сквозь пелену. Графиня эту пелену сорвала. – И правда, взгляд Элен больше не обжигал его холодом. – Граф тоже мне помог – не могу даже передать, насколько.

Ну что тут можно ответить? Значит, эти два часа они говорили не только о нем.

– Мне… мне не жаль, что ты существуешь. Откуда бы ты ни взялась.

Элен криво усмехнулась:

– Если честно – мне тоже.

Его ярость погасла, сменившись удивительным чувством облегчения.

Марк слез с кровати, схватил ее за руку, подвел к деревянному стулу у окна, забрался на сиденье и поцеловал.

– Спасибо!

– За что?

Она неожиданно рассмеялась и отняла у него руку.

– За то, что ты существуешь. И вообще… Не знаю.

Марк радостно улыбнулся, но тут у него закружилась голова, и он осторожно слез со стула.

Элен закусила губу:

– Зачем ты такое над собой творишь?

Глупо притворяться, будто он не понимает, о чем речь. Физические свидетельства его неудержимого обжорства налицо. Прямо чудовище какое-то.

– Не знаю. Но мне кажется, половина того, что мы зовем безумием, просто-напросто попытки справиться с болью с помощью стратегии, которая раздражает окружающих.

– Как можно справиться с болью, причиняя себе боль? – недоуменно спросила Элен.

Он как-то странно улыбнулся и опустил взгляд.

– Это зачаровывает. Заставляет забыть о реальной боли. – Марк вздохнул. – Гален просто пытался исковеркать мои отношения с отцом. Но ему удалось исковеркать мои отношения абсолютно со всем. Он знал, что не сможет непосредственно управлять мною, когда я окажусь на Барраяре. Поэтому старался создать мотивации, которых хватит надолго. И ему это аукнулось. Потому что в каком-то смысле Гален тоже был моим отцом. Приемным отцом. Когда комаррцы забрали меня с Архипелага Джексона, я безумно хотел стать личностью. Стать самим собой. Наверное, я был как инкубаторский цыпленок, который привязывается к автопоилке, потому что это – первое, что попалось на глаза.

– У тебя удивительный талант к анализу информации, – заметила Элен. – Я поняла это еще там, на Архипелаге.

– У меня? – изумился он. – Вот уж нет!

Будь у него талант, он получил бы результаты получше.

– Графиня тоже так думает. Она хочет тебя видеть.

– Прямо сейчас?

– Она послала меня за тобой. Но сначала я должна была сама с тобой поговорить. Пока не потеряла храбрость.

– Хорошо. Дай мне собраться.

Марк умылся ледяной водой, проглотил болеутоляющее и причесался. Натянув поверх рубашки жилет в деревенском стиле, он следом за Элен вышел в коридор.

Элен провела его в личный кабинет графини – тихую строгую комнату с окнами в сад. Рядом была спальня Корделии. Корделии и Эйрела. Марк увидел темное пространство за аркой, вниз по лестнице. Отсутствие графа казалось буквально физически ощутимым.

Графиня сидела за комм-пультом – не секретным правительственным, а просто дорогим коммерческим устройством. Пластину экрана обрамляли перламутровые цветы, инкрустированные на черном дереве. На экране было лицо перепуганного мужчины.

– Ну так выясните! – резко сказала графиня. – Да, сегодня, сейчас. А потом свяжитесь со мной. Спасибо.