Танец Грехов

«Да, я ради этого руку потерял», — язвительно подумал Однорукий и взглянул на раненую культю, оправленную в бандаж. Во время битвы со Старым Волком ядро в протезе взорвалось и всё черное пламя проникло в повреждённые астральными иглами мередианы. Рука после того случая начала жить своей жизнью: бросала ложки, когда Однорукий норовил поесть, дёргалась и билась в конвульсиях, а как-то беловолосый проснулся от того, что его культя едва не придушила своего хозяина. После этого он обратился к Лазарям — ордену, который являлся придатком Инквизиции и занимался излечением астральных и физических повреждений, полученных в ходе сражений с потусторонними.

«Вите там бы понравилось, — думал, сдерживая крик, Однорукий, пока руку прожигали освящённой энергией, выбивая остатки пламени, — пытать других — это в его стиле».

— … благодарны. Мы с вами прошли достаточно много, но теперь, когда вы взрослые, то сможете справиться и без меня, — звучал с алтарного места другой голос старика, которого Однорукий видел всего несколько раз. Лекции этого старичка, который был экспертом по демонической энергии должны были начаться аккурат перед тем, как он, Однорукий, решил попытать удачу в казино «Azartus». — Если же вы чувствуете, что учить — это ваше призвание, то вступайте в орден Мэтров Чёрного Пламени. Негативная энергия — лишь оборотная сторона освящённой и умение её обуздать — великое умение, но обучить её силе других — задача действительно, под стать герою.

Ордены в Святой Инквизиции орденами являлись только на словах. Древнее, красивое слово — не более. В действительности каждый орден занимался лишь тем, что выполнял одну из задач Святой Инквизиции: Лазари — лечили, орден Мэтров — обучал новичков искусству управления энергиями, орден Паладинов — представлял из себя совокупность всех элитных отрядов, в которые каждый зелёный крестоносец желал вступить. Все эти ордены прекрасно существовали вместе, каждый поддерживал другой, но вот отдельно из них никто жить не мог, поэтому все эти организации объединила между собой Святая Инквизиция. Отдельно, вне всех, существовал орден Золотой Руки, куда входили только три самых значимых человека корпуса. Ордены существовали как локально, отдельно представляясь в каждом корпусе Святой Инквизиции, однако несколько человек из каждого ордена состояли в своих же орденах, но уже на мировом уровне.

Вот, кажется, подошла очередь говорить всем Паладинам — игуменам каждого из элитных отрядов.

Пока новый лидер «Князя» распинался о том, как он чтит прошлого управляющего дивизионом, Однорукий решил пробраться сквозь живой щит из людей. Не без всполохов, криков, бормотаний и сыпавшихся на него проклятий, но парень, наконец, добрался ближе к иконостасу, выбившись в первые ряды. Путь занял у него всего несколько минут, но теперь ещё не получивших имя крестоносцев, зазывал к себе Эфрон — лидер отряда «Ведьмы».

— Все вы слышали о том, как существенная часть моих ведьм сгинула в лесах, помогая «Князю» с язычниками. Даже закалённые в боях и жестокости инквизиторы нуждаются в свежей крови. Мои ряды поредели, но боевой дух не пал и падать не будет. Если ваши ленивые задницы готовы к тому, чтобы заключать контракты с демонами из реестра, а затем использовать полученные силы во благо человечества, то извольте — но жалеть вас никто не будет.

Эфрон передал микрофон и, похрамывая, удалился ближе к изваяниям святых, сложив руки на груди.

— Нет более благого дела, чем охранять покой граждан нашей доброй столицы от тварей из Ада, — сказал человек, облачённый в чёрный, безрукавный китель Инквизиции, в тактических военных перчатках, подпоясанный больше на военный манер. На поясе — ножи, пистолет и рация. Только знак из скрещённых мечей давал понять, что это — воин Святой Инквизиции. — Когда вы были ещё молодыми сопляками, то мы, «Клинки Христовы», защищали вас от угрозы демонов. Мы страждуем ночью, обнажив серебро и держа серебряные пули наготове, мы спасаем простых граждан от одержимых, от демонов в подворотнях, от уродов, держащих личину. Мы патрулируем город и вы, вероятно, можете спутать нас с полицией, но поверьте, не один полицейский не спасёт вас от клыков одержимого беса, как это делаем мы. Получите своё имя — и будьте клинком Христа в ночи, защищающим пламя истины. Вы будете отправляться в патрули, зачищать районы и улицы вашей любимой столицы от тварей, и каждая спасённая душа отблагодарит вас.

Говорили ещё долго, и высказался даже Старый Волк. Говорил он мало и сказал только, что его Волки — самые свирепые звери, которые касаются таких жутких вещей и тайн, что даже ведьмы Эфрона бы дрогнули. В отличие от других игуменов, Акела сказал, что ему нужно только трое, трое самых жёстких, сильных и принципиальных воинов Инквизиции, которые смогут выполнить любой приказ, во благо человечества.

«Ага, как же, во благо человечество, — подумал Однорукий, — убивать своих же, вспарывать им глотки и жрать людей до костей — вот задача твоих волчат».