Тамерлан. Хромец против русского чуда

Колонии были чрезвычайно богаты. Из Италии и Германии корабли везли ткань и сукно, из Греции – масло и вино, из Африки – слоновую кость, из Персии, Индии – пряности, драгоценные камни, мускус. Обратно корабли тоже шли не пустыми. Они увозили зерно, соль, кожи, меха, воск, мед, рыбу, лес, а главное – пленников, проданных им татарами. В качестве рабов на огромных невольничьих рынках Кафы были в основном русские, черкесы, аланы. Вино, проданное на Русь из Кафы, называлось фряжским.

А посему для себя Тимур решил, как говорится, убить двух зайцев: добраться в Крыму до Тохтамыша и пограбить генуэзские города. Ну и что с того, что они не принадлежали Орде. Когда идет большая война, несколько взятых на меч городков не в счет.

На Тереке он и его войско стяжали победу и воинскую славу, теперь эмир должен был дать своим воинам богатые трофеи. И на пути к Тохтамышу и трофеям стояла лишь жалкая крепость Ор-Капы.

Смешно! Татары горделиво величали ее неприступной. Но если есть дверь или ворота, к ним можно подобрать ключи. А у него были универсальные ключи, которые находились в инженерном обозе, и назывались они – тараны.

Тимур разрешил войску отдых. Слуги поставили шатер, где эмир собрал сардаров. Приехали все его военачальники. Слава Аллаху, в битве на Тереке он не потерял ни одного.

Теперь они сидели перед ним на коврах обвеянные боевой славой, его столпы сотрясателя Вселенной.

– Мы почтительно слушаем тебя, сахибкиран, – прервал затянувшееся молчание шейх Нур-ад-Дин.

– Я любуюсь вами, мои храбрые сардары, – ответил Тимур. – А собрал я вас для того, чтобы решить – как будем брать эту крепость? Я хотел бы выслушать каждого.

Сардары понимали – Тимур хотел выбрать вариант с наименьшими потерями. Да, войско велико, но с каждой схваткой оно тает, а подкрепления ждать неоткуда, слишком далеко родная земля. Татар же еще только в донских и приднепровских степях бродят отрядами от десятка до нескольких тысяч, и все стараются укусить, напакостить исподтишка. Ничего, падет разгромленным Крымский улус – дойдет очередь и до них.

Сардары начали предлагать свои решения. Было понятно, что они уже думали над этим. Сулейман-шах предложил наиболее быстрый и безопасный способ: перебросить несколько тысяч воинов на кораблях в тыл – ведь крепость строилась с учетом отражения атак только с северной стороны, от перешейка, и с тыла была абсолютно беззащитна.

Эмир усмехнулся:

– Где взять столько кораблей? Дай мне их, и я награжу тебя половиной добычи!

Джехан-шах предложил под покровом ночи переправить через вал и крепостную стену удальцов из горного отряда, способных взобраться на отвесные стены.

– Мы просто погубим воинов. Татары начеку и наверняка усилили караулы. После любого шороха они поднимут тревогу.

После долгих обсуждений, когда были обговорены и другие предложения, эмир объявил свое решение.

– Сделаем так. Завтра войско подбирает камни, благо их полно на этой земле. Инженерный отряд ночью собирает камнеметы и завтра с самого утра начинает обстрел ворот и башен. «Греческий огонь» не применять – там нечему гореть, к тому же его осталось мало и взять негде, а нам еще предстоит брать города в Крыму. Как только сопротивление башен будет подавлено, а ворота разбиты в прах, кулы Омар-шейха и Бердибека на рысях проходят ворота и с тыльной стороны стены добивают ордынцев. Миран-шах и Сулейман-шах штурмуют крепость в лоб, прикрываясь переносными щитами из бревен. Защитники не смогут отразить нападения одновременно с двух сторон. Стоять наготове за дальностью полета стрелы. Я дам сигнал к атаке. И да поможет нам Аллах!

Все встали и с поклонами вышли. Обсуждать можно было лишь до момента, пока Тимур не объявил своего решения. Теперь это был приказ, который следовало выполнять неукоснительно. Тимур железной рукой поддерживал дисциплину в войске, считая исполнительность одним из залогов победы.

Приняв решение, эмир лег отдыхать. Однако ему не спалось. Было ощущение, что он чего-то не предусмотрел, что-то упустил.

Тимур оделся, кликнул стражу и, сев на коня, направился поближе к крепости Ор-Капы. Гулямы провожали его удивленными взглядами.

Эмир подъехал почти к самому рву. Впереди, в сотне шагов, темнела мрачной громадиной крепость. По верху стены прохаживались редкие караульные с факелами в руках.

В голове эмира созрел дерзкий план. «Почему татары отдыхают ночью? Надо лишить их сна! Учитывая, что их не так много, они выставят на стену всех. А завтра, когда начнется штурм, защитники будут уже усталыми. Всего-то и нужно будет, как взять кул, не задействованный в завтрашнем штурме. Пусть сегодня ночью предпримет ложную атаку эмир Осман. Подскачут, постреляют, покричат».

Тимур развернулся назад, подъехал к шатру Османа. Не ожидавший увидеть эмира в столь позднее время, сардар Осман даже растерялся немного, но тут же взял себя в руки, склонил голову.

– Я в чем-то провинился, сахибкиран?

– Нет, уважаемый эмир.

И Тимур поставил перед сардаром задачу.

Опытный воин, Осман тут же понял ее суть – вымотать врага еще до столкновения.