Там, где нас нет...

Но и это только часть того, что ставило Вина намного выше очень многих представителей даже её сословия. И пусть он как бы не принц, так как монах. Всё равно!

Она вспомнила Шунгу. Ашоку.

Вот смог бы этот стихоплёт, с его шестым уровнем магии, спасти её?

Вряд-ли.

Скорее всего, он всё то время, когда она металась в жару, сидел бы над её телом и сочинял свои слащаво-тоскливые вирши. Потому, что боялся "сделать что-то не так". Было у него такое. Не был он самостоятельным. Всегда, для того, чтобы что-то сделать, ему нужен был пинок. Словесный или реальный со стороны его отца или "отца-командира".

Тогда в ущелье, когда он вызвался стать в заслон, это, похоже, был первый и последний его самостоятельный, мужественный поступок.

А тут -- предмет воздыханий, сейчас вот-вот испустит дух. Так бы и дрожал. Пока не стало бы совсем поздно.

Но Вин-светлячок рискнул. И ведь рискнул очень серьёзно.

Не было при ней "ошейника Бу"! Того самого, который необходим для магов, которые находятся в таком вот печальном состоянии. Ведь если бы она в бреду что-то кастанула, то...

Майе даже представлять было страшно.

И Вин-светлячок должен был это понимать.

Но не ушёл. Не бросил.

И не только не бросил, но ещё и пытался лечить. Да как лечить!!! Вкатить ей практически полный резерв, когда она металась в бреду! Ужасающий риск без подавителя!

Уже в первые минуты, когда она проснулась и осознала что произошло... ей пришлось долго успокаиваться. А когда таки успокоилась, попыталась выразить благодарность этому сумасшедшему магу. Но... слова в глотке застряли. И вместо этого вышел совершенно идиотский разговор, где она отчаянно хотела что-то доброе сказать, но получалось, что только злится. И врёт.

Ведь что надо было сказать на то, что Вин влил ей, находящейся в бреду, полный запас ки?!! Надо было назвать сумасшедшим. Но... Кажется этот ки её и спас. Поэтому, её метания и вылились в попытку с одной стороны, скрыть свои действительные чувства, с другой... Что-то Вин такое знал, что... пришлось уходить от ответов. На его прямые вопросы!

Ведь то, что он знает Письмена Нина, да ещё, как видно умеет ими пользоваться, само по себе могло ввести в шок. А когда он начал настойчиво спрашивать где она видела или слышала имя Финслер, пытаться выудить у неё признание относительно её НЕзнания Письмён... Ведь как тогда понимать его вопросы насчёт слов "метрика" и "кватернион". Да она только эти слова и знала! Да и то, знала как звучат. Не смысл. Только Великий Скар знал больше. И то ненамного. А уж понимать!.. Во всём мире нет никого кто понимал. После ухода Великого.

И тут... После того, что она узнала о своём лечении, что Вин отчаянно рисковал своей жизнью спасая её, узнать ещё и то, что он не только знает, но ещё умеет пользоваться Письменами... Тут уже интересы Рода!

Надо во что бы то ни стало либо его оставить в Роду, либо как-то, но добиться чтобы он дал Знание. Ведь те Письмена Нина, как написано в Великих Свитках Хаоса, дают в руки магию более высокого порядка, чем Ки!..

Кстати, понятно почему Вин-светлячок тогда так поступил с ней. В первую встречу. Почему говорил ей, что решает остаться и спасать её или бросить. Ведь как-то ей даже в голову не пришло, что да, действительно у них нет с собой "ошейника Бу"! А раз так... То Вину, если и у него нет(и не было!) реально надо было решиться. Решиться рискнуть жизнью. Своей, прежде всего!

И осознание того, что надо перед ним извиниться, надо сказать спасибо... наслаивалось на вот ЭТО! Великое Небо!!!

Отчаявшись себя пересилить, хотя и должна была -- перед человеком равного статуса! - Майя просто психанула.

Вся эта канитель с Письменами и ещё не ушедшая слабость по причине болезни её вымотали совсем. Даже обещание Вина научить... как-то потерялось в буре эмоций.

Вин, видно понял, что ей сейчас очень тяжело и оставил в покое. Вышел из комнаты.

Пока его не было, Майя ещё раз оглядела то помещение, где они находились. Помещение было сравнительно небольшое. Пол выстелен мозаикой, представлявшей из себя какой-то растительный узор. Симметричный. Но не более того.

Стены, были покрыты обычными, для Древних, фресками. Так как они любили это делать -- нанести картину на стену, а после покрыть сверху слоем, чтобы рисунок не убило Время.

И тут также -- две картинки на две стены. Возле одной находилась её лёжка, а другая -- на противоположной стене. Той, которую зарисовал своими Письменами Вин.

Два красивых светильника расположенные по углам комнаты привлекли её внимание своей странностью. Хотя бы тем, что там, в них, не чувствовалось каких-то потоков Ки. Два перевёрнутых сосуда из жёлтого стекла на двух каменных постаментах. Постаменты были древними. А вот светильники -- было видно, что Вин-светлячок над ними поработал очень серьёзно. И зачем он тщательно запечатывал смолой каждый перевёрнутый сосуд -- тоже было непонятно. По сути, он каждый из них приклеил этой смолой горлышком к каменному полированному постаменту.