Там, где ангелам нет места

Рядом с ним стола девушка в латексной одежде и фиолетовой причёской панка с кнутом на бедре. По левую же сторону от непонятного существа стала девушка с таким количеством волос, что один её вид навеял Эрнесту образ одной мохнатой обезьяны, которая обросла толстым слоем шерсти. Но вот каждый волос этой девушки блестел в поту, а по внутреннему двору гулял стойкий аромат испарины и фекалий.

А у подножья трона расставлены столы с тысячами различных яств, которыми ужираются представители феминисткой элиты. В дорогих пальто, сделанных из настоящей кожи, с золотыми кольцами и перстнями на пальцах, они пожирали такую пищу, о которой большинство обычных жителей страны могли только мечтать. А возле трона и столов прислуживал «класс угнетателей» с кандалами на руках и в лохмотьях на теле.

Весь образ увиденного напомнил Эрнесту уроки истории и рассказы о феодальных королях, античных рабов и концлагеря. Только тут, в Матриархате, все смешивается воедино. Каждый момент истории сплёлся друг с другом, породив ужасающую искажённую реальность.

– Я, у-у-ах, – сошла огромная масса плоти на отдышку. – «Верховная Мать» Актирии. Мне все тут подчиняются и служат, знайте это. Зачем пожаловали в наш мир равенства, маскулиты проклятые? – Внезапно заговорило существо, вырвав Эрнеста из его мыслей.

От такого голоса Эрнесту сразу стало не по себе, как будто ударили по его мозгу, но он снова сжимает волю в кулак и стал говорить:

– Я Эрнест Калгар, депутат Форума Свободы, пришёл к вам с проверкой.

– Хах, дамы вы знаете кто этот угнетатель?

– Нет, – все дали ответ.

– Как не знаете? – Голосом, полным удивления произнесла Верховная Мать. – Это червяк, который пришёл нас проведать и уйти отсюда, получив пару отменных пинков на прощание.

– Подождите. Я, наверное, знаю, кто это! – Воскликнула девушка с кнутом. – Очень давно, во времена до моего обращения в феминистскую истинно либеральную веру я жила обычной жизнью свиноматки и прислуги.

– Маргарет. – С трепещущим сердцем, шёпотом выронил Калгар, смотря на искажённое в злобе и ненависти лицо бывшей жены, продолжавшей рассказ.

– И из той, во истину тёмной и дремучей жизни я помню это имя. «Эрнест», так, вроде, звали моего бывшего мужа. – На девушку тут же все бросили взгляд, полный непонимания и презрения, отчего феминистка тут же оправдательно затараторила. – Да, до становления меня в вашем сестренстве, я пребывала в гнилой жизни угнетёнке, но теперь, с помощью гипноза у меня вырвали эти воспоминания и отчищена от традиционалистской скверны!

– Маргарет… – Узнав изменившуюся до безумия, возлюбленную, прошептал Эрнест, приложив руку на сердце, едва не упав, но наёмник сзади поддержал его.

– Скажи, моя милая, у тебя могут быть мужья? – Язвительно, почесав третий подборок, обратила к девушке вопрос «Мать».

– Все они угнетатели и рабы, достойные того, чтобы лизать грязь с подошвы вашего сапога! – Громогласно отчеканила Маргарет.

Эрнест обратил свой, пылающий отчаянием и безумием взор прямо в лик девушки. Но залитые чёрной краской глаза не способны выдать самую простейшую эмоцию, оставаясь оплотом равнодушия. А на лице, усеянном татуировками и пирсингом, не дрогнула ни единая мускула. Маска равнодушия и «Свободы» повисла на лице Маргарет, сжигая все чувства Эрнеста.

Парень понял, что стало с ней. Как ей промыли мозг, и каких теперь Маргарет идей привержена. Что ж, Эрнест шёл через райский ад на земле, ради одного этого момента, чтобы заглянуть в глаза и душу бывшей жены, любви и увидеть там… потерянную бездну, ничего. Эрнесту оставалось только доиграть выбранную роль. Подвести к концу начатый цирк.

– Как же ты изменилась Маргаритка, – шёпотом провещал сам себе депутат.

– А что это тут уловил мой слуховой аппарат? – Изливаясь слюной в разные стороны, содрогаясь волнами жира на теле, громогласно вопила женщина. – Марга, а ну-ка покажи своё истинное отношение к угнетателям!

Девица в мановение ока сорвала кнут с бедра, занесла его и простёрла через пол двора. Кнут, покрытый стальными шипами, и обитый медью, коснулся раба, держащего графин с водой рядом со столом, издав смачный шлепок. Спустя мгновение мужчина брызнул кровью из спины, обронил посуду и пал замертво, а Маргарет тем временем машинально сложила кнут, встав по стойке смирно.

– Понял, поганец, – вновь заговорила женщина, будто откормленная для того, чтобы давить борцов сумо одним своим видом. – Тебе не стоит юлить и играть с нашими девчонками. Марга, рассечёт тебя пополам, а Верика, – и ткнул разбухшими пальцами на женщину, будто бы покрытую шерстяным покровом, – наша главная бодипозитивщица, сломает тебе хребет одной левой. – И задыхаясь от собственного веса, на пике отдышки Верховная Мать кинула. – Говорите, зачем припёрлись?

Эрнест молчал. С одной стороны ему хотелось выхватить у наёмника пистолет и расстрелять эту тушу, обратив её в дымящийся кусок мяса, стараясь как можно дольше продлить её страдания. Но… депутат обратился к литании, взял свои эмоции в кулак и только благодаря одной силой воли не сорвался.