Такова хоккейная жизнь

Обстановка была на этой конференции запутанной. Насчет реорганизации федерации существовали полярные мнения. Президент хоккейной федерации РСФСР Владимир Леонов полагал, что надо просто передать власть ему. Оппозиция, в основном люди из Федерации хоккея СССР, ведущие тренеры, имели своего ставленника — опытного аппаратчика Альберта Поморцева, возглавлявшего одно время управление зимних видов Госкомспорта. Был еще один претендент на пост руководителя хоккея — мой бывший тренер, начальник сборной СССР Роберт Черенков, человек уважаемый, профессионал, но он в ходе собрания свою кандидатуру снял. Думается, Черенкову не было смысла участвовать в этой «потасовке». К тому времени уже появилась Межнациональная хоккейная лига, и он был ее президентом.

Откровенно говоря, ничего подобного я в своей жизни не видел. Леонов, который зачем-то привел с собой юриста, сцепился с Поморцевым за право ведения конференции. Они рвали друг у друга из рук микрофон. Народ веселился, хотя ничего смешного не было. В тот момент я подумал, что нас ждет, если такие люди будут руководить российским хоккеем.

Все это безобразие прекратил Виталий Смирнов. И люди как-то сразу поняли всю ответственность момента. После выступления кандидатов отказали в доверии почти всем, в том числе и председателю спорткомитета Москвы Анатолию Ковалеву, а Роберт Черенков, как я сказал, сам отказался участвовать в выборах. Тогда и выступил Анатолий Тарасов, сразу же направивший разговор в нужное русло. И тут же на пост председателя появилось три претендента: Владимир Петров, Юрий Васильевич Королев, известнейший хоккейный специалист, человек во всех отношениях достойный, и Борис Михайлов. Я, естественно, отказался, и, как говорится, мои голоса перешли к Петрову.

Я же был практиком и более всего стремился к живой тренерской работе. В итоге меня назначили на пост главного тренера сборной. Я понимал, что это — огромное доверие и максимальная с моей стороны ответственность. Сразу вникать в ситуацию не стал. Вернулся в СКА, где было немало забот. Ну, а президентом избрали Петрова. Вроде бы все завершилось благополучно, но до порядка было еще далеко.

В российском хоккее сразу же образовались, так сказать, две противоборствующие организации — ФХР и Межнациональная хоккейная лига, созданная президентами клубов, которую возглавлял Роберт Черенков. Пошел спор за власть. С одной стороны, на права ФХР никто не посягал, но МХЛ, в состав которой входили все клубы, диктовала свои условия. И работали в Лиге конструктивно, дружно, массу проблем решали на президентском совете без особых трений. Я входил в совет, поскольку одновременно был президентом и главным тренером СКА. Но единого руководства российским хоккеем не было. И это не способствовало развитию игры.

Уже позднее, в 1994 году, перед чемпионатом мира в Италии на авансцену вышел Валентин Сыч. Он сумел с помощью МХЛ, контролирующей ситуацию на местах, занять место Петрова.

Я не умею плести интриги, что думаю — говорю открыто. Но не позволяю себе отзываться о людях оскорбительно. В этом случае вообще все было ясно как божий день. Все решалось на высшем уровне, выбравшем Сыча. У меня с ним были непростые взаимоотношения, как могло быть иначе, когда однажды он меня обманул. Кроме того, иногда наши точки зрения имели противоположный характер. Но надо отдать должное Валентину Лукичу, он быстро разобрался в проблемах, ситуация в ФХР стабилизировалась, стало больше порядка. В общем, при нем в нашем хоккее дела постепенно пошли на лад. Он ставил общественные интересы на первое место, в чем я лишний раз убедился позднее. Что касается меня, то сложилась весьма оригинальная ситуация. В 1992 году сборная СНГ под руководством Виктора Тихонова выиграла Олимпиаду в Альбервилле. Потом, как уже говорил, она неудачно сыграла в Праге. Но когда решался вопрос о назначении тренера в сборную страны, Олимпийский комитет России, который владеет правами на утверждение главного тренера олимпийской команды, решил, что останется Тихонов. ФХР же для руководства команды, которая будет представлять Россию на чемпионате мира 1993 года, выбрала меня. Так и появились две сборные.

Мне, надо признать откровенно, работать было сложнее. После победы на Олимпиаде-92 за океан отправился очередной десант наших хоккеистов. Пришлось вместе с моим помощником Петром Воробьевым создавать, по сути дела, новую команду. Мы решили опереться на пятерку московского «Динамо»: Сергей Сорокин — Александр Карповцев, Сергей Петренко — Алексей Яшин — Ян Каминский. И стали постепенно просматривать кандидатов. Разобрались с теми, кто сможет войти в состав сборной из россиян, выступавших в чемпионате Межнациональной хоккейной лиги. Но определиться полностью не могли, в Европе и за океаном играли хоккеисты, которые могли усилить команду. Договориться с ними был шанс ближе к чемпионату.