Такой я была

– Я имею в виду, что я тебя вообще не вижу. Теперь ты все время проводишь с Джошуа Миллером, а мне даже ничего не рассказываешь. Пора делиться, подруга.

– Да я не знаю, – я пожимаю плечами. – Что там рассказывать?

– Да все! Начнем с того, где вы пропадаете целыми днями? У него дома? – Спрашивает она, подняв брови.

Я смеюсь.

– Ага. Я даже была в его спальне.

– Да ты что! В спальне Джошуа Миллера? – восхищенно произносит она.

– Хватит звать его Джошуа Миллером, Мара. Звучит странно.

– Но Иди… его так зовут.

– Я в курсе. – Сажусь за стол и смотрю на нее: она так взволнована из-за меня, и я невольно заражаюсь ее волнением.

– А ты как его зовешь? Милый? Сладенький? Красавчик мой? Аполлон?

– Да, Мара, я зову его Аполлоном, – я смеюсь и кидаю в нее подушкой. – Но обычно все-таки Джошем.

– Джош, – задумчиво повторяет она. – И какой он?

– Не знаю. Хороший. Он… очень милый, правда.

– И очень сексуальный, не забывай, – добавляет она, как будто об этом можно забыть. – Так вы уже… ну, это… занимались сексом? – шепотом спрашивает подруга.

Я киваю.

– О боже! И как? Как он? – смущенно спрашивает она, сползая на самый край кровати.

– О нет, это я обсуждать не буду!

– Брось, должна же я познать радости жизни хотя бы через тебя! – умоляет она.

– А как дела у вас с Камероном?

– Никак, – вздыхает она. – Ни на шаг не сдвинулись. Все еще просто друзья. – И вдруг по ее взгляду я понимаю, что между нами пролег целый океан. Мы стоим на противоположных берегах и смотрим друг на друга с разных концов света.

– Так что давай, рассказывай про своего крутого бойфренда. Ну пожалуйста, – просит она, отказываясь замечать разделяющую нас пропасть.

– Он мне не бойфренд, – отвечаю я.

– Что, он не хочет им быть? – Мара закатывает глаза. – Думает, можно просто спать с тобой и…

– Да нет же. Это я не хочу становиться его подружкой.

– С ума сошла? – не раздумывая, выпаливает она.

– Возможно, – смеюсь я.

– Нет, правда. Совсем сбрендила, да?

– Я просто… не знаю я. Не нравится мне эта мысль. Не хочу связывать себя. Брать на себя обязательства. Ярлыки навешивать, понимаешь?

– Ничего я не понимаю. Но как знаешь. Главное, чтобы он не скрывал ваши отношения и прочая такая гадость.

– Он не скрывает. Правда. И что плохого в том, чтобы не трезвонить всем о своих отношениях?

– Как скажешь, Иди. Мне-то откуда знать. – Она пожимает плечами, и мне кажется, в ее голосе звучит обида. Но понять я не успеваю: в следующую секунду Мара уже улыбается. – Но это же приятно? Здорово? Как и должно быть? – Она смущенно хихикает. – Когда вы вместе, он добр к тебе?

Я киваю.

– Пусть только попробует тебя обидеть, – прищуривается она.

-Можешь объяснить, – запыхавшись, говорит он и проводит рукой по моим волосам, – почему ты не хочешь быть моей девушкой?

– Зачем это тебе? – отвечаю я. Даже когда он такой милый, все равно не упускает случая меня взбесить.

– Затем, – бормочет Джош, уткнувшись губами мне в шею, – что мне не нравится представлять тебя с другими. – Он замолкает, покрывая мою шею поцелуями.

– Так не представляй.

Он прекращает целовать меня и смотрит на меня пристально. Он делает так иногда, и этот взгляд меня пугает.

– Это не так уж просто.

Я не отвечаю. Знаю, я должна успокоить его и сказать, что ему не о чем волноваться, что я принадлежу только ему и никаких «других» не существует. Но почему-то я не могу.

– Когда, по-твоему, у меня есть время встречаться с другими? Мы вместе каждый вечер.

Парень усмехается своей фирменной усмешкой, и мне на минуту кажется, что тема закрыта. Но тут он заводит разговор, который, видимо, не давал ему покоя все это время – все эти несколько недель с тех пор, как он понял, что это мое имя украшало стены во всех туалетах.

– Просто интересно… – произносит Джош, теребя прядь моих волос.

– Что?

– С кем еще ты… ммм… – Он не договаривает.

– С кем еще я что?

– С кем еще ты… ну… была вместе? – наконец завершает он фразу.

– А что? – спрашиваю я, и выходит грубовато.

– Не знаю, – отвечает он.

– А тебе не все равно?

– Да все равно, наверное.

– Вот и хорошо. – Потому что мне не хочется даже об этом думать, не то что говорить. Не хочется даже признавать, что был кто-то другой.

– Но… – начинает он опять, – …я все равно хочу знать.

– Просто считай, что ты первый, ладно? – Я-то притворяюсь, что так и есть, почему он не может?

– Я не об этом. Меня это не волнует, нет. Просто…

– Зато меня волнует. – О черт, мой дурацкий рот – мне бы его заклеить! Я перекатываюсь на другую половину кровати. Нащупываю ногой трусы и надеваю их под одеялом.

– Что? В чем дело? У меня тоже были другие девушки.

– Да уж, об этом я догадалась. – Но у него-то совсем другой случай. Я прикусываю щеки, чтобы не ляпнуть еще что-нибудь. Прикусываю до крови. Но лишь сильнее стискиваю зубы.

– Это не так уж важно. Я просто спросил. – Он делает паузу – одна, две, три, четыре секунды. Потом спрашивает: – Так… до меня у тебя был один парень или несколько?

– Джош! Ну правда! Мне совсем не хочется это обсуждать!

– Ладно. – Пауза. – Давай я назову своих.