Так умирают короли

Я с готовностью кивнул, подтверждая, что его величество приняли мудрое решение. Моя поддержка благотворно подействовала на Павла. Он снова вернулся к своему пирожному. Оказывается, не такое уж сложное это дело — царская жизнь. Приятного в ней больше, чем сложностей. Так, наверное, представлялось императору. Он откушал пирожных, запил их душистым чаем и окончательно сомлел.

— Прикажете постелить? — осведомился я.

Император с сомнением посмотрел на меня, на свою роскошную, до сих пор не застеленную кровать и надолго задумался. Вроде бы только что пробудился от полуденного сна, а уже хочется прилечь. Я кивнул расторопным слугам, и те засуетились, взбивая подушки на лебяжьем пуху. Павел зевнул. За бутафорским окном было темно. Ночь близка, стало быть, пора отдохнуть от государственных забот.

— Кружилинское дело, — напомнил я. — Как изволит распорядиться ваше величество?

На государево чело набежала тень.

— Отменить пока что, — ответил Павел, поразмыслив. — Ничего с ним не делать. Завтра все в подробностях выслушаю, тогда и порешим.

И снова по нему было видно, что он остался доволен той легкостью, с которой разрешались все вопросы.

Павла облачили в ночную рубашку и уложили в постель. В общей сутолоке я покинул царские покои, и когда слуги стали расходиться, Павел меня не обнаружил. Из-за прозрачного с одной стороны зеркала я видел, как император в беспокойстве оглядывается, отыскивая меня, и не находит. Наконец успокоился, его лицо обрело выражение задумчивости. В его жизни произошли крупные изменения. Их предстояло осмыслить, приведя в порядок растерзанные необычностью происходящего мысли.

Оператор, стоявший с видеокамерой рядом со мной, обернулся ко мне и выразительно покачал головой: подобную комедию он видел впервые. Но это было еще не все. Я показал ему жестом — погоди, мол, сейчас начнется самое интересное.

Пришел Демин и встал рядом.

— Все готово? — спросил я его шепотом. Он кивнул.

— Начинайте.

Демин скрылся в дальнем углу павильона, откуда вскоре раздался неясный шум и крики. Из своего укрытия я видел, как император поднялся на локте. Пришло время моего появления. Я придал лицу выражение крайней тревоги и ворвался в Павловскую опочивальню.

— Мятеж! — выдохнул я. — Гвардейцы во дворце!

Императора будто подбросило пружиной.

— Мятеж, ваше величество! — доложил я, бешено вращая глазами. — Гвардейцы обнажили шпаги! Двое слуг уже лишились живота!

Вряд ли он понял, что лишиться живота означало лишиться жизни, но испугался преизрядно. Лицо, пару минут назад еще сохранявшее благостное выражение, побелело, а во взгляде плеснулся ужас.

— Павел Первый был убит! — сообщил я. — Сегодня как раз ночь с одиннадцатого на двенадцатое марта одна тысяча восемьсот первого года! Та самая ночь, ваше величество! Я думал, что мы сможем этого избежать, но что-то не получается.

Император смотрел на меня остановившимся взглядом. Он прозрел свою незавидную судьбу и, кажется, начинал терять присутствие духа.

— У нас два пути! Остаемся здесь и пытаемся подавить мятеж или скрываемся во «временном коридоре»! Тогда трон переходит к вашему старшему сыну, Александру Первому.

Это был очень важный момент. Бороться или бросить все, чтобы спастись. Император почти не раздумывал.

— К черту! — не задумываясь, решил он. — Возвращаемся!

— В будущее?

— Ну конечно! — Его прежняя жизнь уже не казалась ему такой уж невыносимой.

Я покачал головой.

— Что такое? — обеспокоился Павел.

— С этим сложности. Можем не успеть.

Его лицо пошло пятнами.

— Давайте попробуем прорваться в прошлое, — предложил я, — где вы были стрельцом.

— Что за времена? — уточнил император.

— Эпоха Петра Первого. Он еще совсем юн. И все реформы — впереди.

— Я там — стрелец?

— Да. Мы проверяли, сведения точные.

— А вы?

— Что — я?

— Вы там кто? Вы ведь будете со мной?

— Конечно, — успокоил я его. — Но про меня сведений никаких. Не успели навести справки.

Шум за стеной нарастал.

— Принимайте решение, ваше величество! — поторопил я. — Иначе будет поздно!

— В прошлое! — решился император. — В стрельцы!

Он забирался в глубь веков, надеясь там укрыться от всех невзгод.

Я с готовностью кивнул и хлопнул в ладоши. Появился наш гипнотизер, но сейчас его невозможно было узнать: накладная борода и грим сделали свое дело.

— Вот! — сказал я императору. — Этот человек проводит нас во «временной коридор». Сначала — вас, потом меня.

Павел с надеждой воззрился на нашего спасителя. Прошло всего несколько минут, и император впал в состояние, очень похожее на сон. Гипнотизер распрямился над царским ложем и удовлетворенно произнес:

— Готово!

Тотчас же появился Демин, Светлана и множество других людей. Светлана обняла меня и счастливо засмеялась.

— Послушай! — сказала она. — Такого я еще не видела!

Невменяемого императора переложили на носилки и понесли прочь.

— Может, хватит? — смеясь, спросила Светлана. — У него и без того впечатлений выше крыши.

— Нет! — твердо сказал я. — Все отснимем, как намечали.

Виктора уже перенесли в соседний павильон.

— М-да, — сказал я, оглядываясь по сторонам. — Он немало удивится, я думаю.

А гримеры уже тянули меня к зеркалу.